<style name="a2">Никитин Б. И<style name="11">., санитар скорой помощи, расстрелян — цитируем запись, сделанную следователем Якобсоном — за то, что был «причастен к Врангелевской организации, действовавшей под флагом французской разведки». Отку­да были взяты эти обвинения, из материалов дела устано­вить не удалось. Видно только, что вместе с сыном была расстреляна и мать, Никитина М. Д. — за то, что «знала о работе своего сына».

<style name="a2">Векк А<style name="11">. С., электрик с корабля «Петропавловск», был расстрелян, цитируем заключение следователя ПЧК Лебе­дева, — за то, что «предложил организации 2 пуда соли и несколько десятков саженей смоляных веревок», которые похитил с корабля «Андрей Первозванный». Как мы знаем из материалов других дел, веревки эти были выменяны на продукты и помогли спасти от голодной смерти несколько человек. Факт хищения, конечно же, не украшает электри­ка, но какое это все имеет отношение к «террористичес­кой организации» во главе с профессором Таганцевым — так и осталось неясным — ни тем, кто проходил по делу «соучастников», ни мне, читавшему эти материалы спустя 70 лет...

<style name="11">Спиро М. С. Как «соучастница» «Петроградской боевой организации» была приговорена к заключению в концла­герь на 6 месяцев за то, что после расстрела 61 участника этой организации побывала на месте расстрела вместе с се­строй одного из невинно убиенных (Попова), а затем еще и на панихиде в Казанском соборе.

<style name="11">Комментировать сей приговор нет смысла, просто вспомнились строки воспоминаний Анны Андреевны Ах­матовой, также побывавшей на панихиде в Казанском со­боре по расстрелянному мужу, поэту Николаю Степанови­чу Гумилеву, и другой, не такой великой и близкой Гумиле­ву, но — тоже поэтессы и друга Николая Степановича, — Ирины Владимировны Одоевцевой. Обе тогда, в 1921 г., побаивались, что и их возьмут после панихиды. Бог мило­вал. А вот совсем случайного человека — ни за что, ни про что — в концлагерь. За то, что поклонилась могилам, по ее честным словам на допросе, «геройски умерших людей», да по-христиански, по-православному помолилась за них в церкви...

<style name="11">Сохранился замечательный документ эпохи — своего рода «служебная записка», подшитая к делу одного из «со­участников». Процитируем ее фрагментарно: «Совершенно секретно. Сообщаю, что по поводу дела гр. Слозберга... не­обходимо допросить гр. Цветкова П. П. и Годманга Ф. Ф... Гр-ну Цветкову можно сказать, что его моментально выпу­стят, если он только подтвердит (обвинение —<style name="a2"> Авт.),<style name="11"> тов. Цветкова (так в тексте — то гражданин, то все еще това­рищ) нужно постращать. Гр. Слозбергу нужно сказать, что его выдал Герцфельд и Цветков. Цветкову сказать, что его выдал Слозберг».

<style name="11">Удалось прокурорам Генеральной прокуратуры РФ об­наружить среди материалов дел «соучастников» и такой прелюбопытнейший исторический документ, и — одно­временно — трагическую страницу нашей недавней исто­рии, — характеристики, данные старшим следователем Петрочека Назарьевым некоторым подследственным. Приведу одну из них — на <style name="11">Л. Я. Голицыну:

<style name="11">«Прежде всего необходимо отметить величайшее упор­ство, которое проявили все обвиняемые на допросах, так что пришлось с каждым из них затратить необычайное ко­личество энергии и громаднейшее количество часов, что­бы вынудить их признать себя виновным в своих преступ­лениях.