– Понятно… – сказала я, как говорят, просто чтобы выиграть время.

Я взглянула на свою глазунью. Она смотрела на меня огромным мертвым желтым глазом. Ох! Грундо останется тут совсем один… А вдруг Сибилла узнает, что он так и не выпил ее заколдованной воды?

– Я поеду, если мне разрешат взять с собой Грундо, – заявила я.

– По правде говоря, ласточка моя, я не думаю, что… – начала мама.

– Послушай, мам! – сказала я. – Твоя проблема была в том, что дедушка – вдовец, и ты была одна наедине с ним…

– Ну, это не совсем… – начала она снова.

– …так что ты просто обязана позволить мне взять с собой кого-то для моральной поддержки, – сказала я. И, видя, что она колеблется, добавила: – А то я пойду в канцелярию гофмейстера, возьму его говоритель, позвоню деду и скажу, что никуда я не поеду.

Это привело маму в такой ужас, что она сдалась.

– Ладно, ладно. Но мне и подумать страшно, что скажет дедушка… Грундо, ты не против, что тебя вот так тащат к какому-то жуткому старику?

– Вообще-то, нет, – сказал Грундо. – Я ведь всегда могу позвонить от него по говорителю и позвать на помощь, разве не так?

– Тогда иди собирайся! – лихорадочно сказала мама. – Одежду возьми старую – он будет гонять вас на прогулки, возможно даже заставит ездить верхом… Скорей, Родди! Он прислал все того же старого шофера, который терпеть не может, когда его заставляют ждать.

Я не могла понять, почему мама боится отцовского шофера не меньше, чем самого отца, но все-таки послушалась: залпом выпила сок, схватила со стола кусок тоста и, жуя его на ходу, выбежала из столовой. Мама бежала рядом со мной, растерянно напоминая, чтобы я не забыла свитер, зубную щетку, кроссовки, расческу, записную книжку и все такое. Это был не самый подходящий момент, чтобы рассказывать ей о заговорах и изменах, однако же я честно попыталась, когда запихала все свои вещи в сумку и мы бежали по крутой тропинке, ведущей к замку. Из-под ног у нас вырывались мелкие камешки и сыпались вниз, на Грундо, который тащился следом за нами, сгибаясь под весом собственной огромной сумки.

– Ты меня слушаешь? – пропыхтела я, вкратце рассказав обо всем, что нам удалось подслушать.

Но мама была так встревожена и расстроена из-за того, что приходится отдавать меня в лапы своему ужасному старому отцу, что, по-моему, пропустила все мимо ушей, хотя в ответ на мой вопрос и кивнула. Оставалось лишь надеяться, что она вспомнит об этом потом.

Машина стояла у главных ворот замка, как будто шофер – или мамин отец – воображал, что я живу там вместе с королем. Машина была черная и смахивала на катафалк. «Все тот же старый водитель» выглядел так, словно его выточили из цельного куска чего-то белого и тяжелого, а потом нарядили в темно-синий костюм. Увидев нас, он вышел из машины и протянул большую тяжелую руку за моей сумкой.

– Доброе утро! – пропыхтела я. – Извините, что заставили вас ждать.

Он не сказал ни слова. Просто взял мою сумку и поставил ее в багажник. Потом взял сумку Грундо все с тем же непроницаемым каменным лицом. После этого он отворил заднюю дверцу и встал рядом с ней, придерживая ее. Я начала понимать, что имела в виду мама.

– Славное сегодня утро! – с вызовом произнесла я.

Никакой реакции. Я обернулась к маме и обняла ее.

– Не волнуйся, – сказала я. – Я очень сильная личность, и Грундо тоже. До скорого свидания.