— Ты кое-что забыл, барон. У тебя нет души.

— Язвишь? Ну-ну. Сейчас я все-таки попытаюсь увернуться от твоих пуль, Слотер. Почти уверен, что мне это удастся. А потом вытрясу из тебя душу… не до конца, конечно. У меня нет желания связываться с твоим больным семейством. Но, клянусь кознями Вельзевула, эту трепку ты надолго запомнишь.

— Сколько тебе лет, Алистер? — с насмешкой, которая далась не без усилия, спросил я. — Пятьсот? Шестьсот? Ты уверен, что готов рискнуть ими всеми в одну секунду?

— Слишком велико искушение, Сет. Я рискну.

— Ну так, давай!

Я потверже расставил ноги, приготовившись после первых же выстрелов швырнуть пистолеты в оскаленные морды атакующих носферату и взяться за Дагдомар и кол, заткнутый за пояс. Победа над Сетом Слотером будет Кварталу недешево стоить.

— ДОВОЛЬНО!

Глубокий, обволакивающий голос зазвучал не справа и не слева, не со спины и не спереди. Он шел одновременно отовсюду.

Прямо между мной и Алистером вдруг пролегла тень — как будто с неба кто-то сбросил ком мрака. В одно мгновение он уплотнился, обрел очертания крупной мужской фигуры и рассеялся, оставив вместо себя человека, облаченного в строгий черный камзол, тщательно застегнутый на все пуговицы. В одной руке человек держал замшевую перчатку с серебряной пряжкой, другая, в такой же перчатке, небрежно лежала на рукояти длинного и широкого меча, древнего даже на вид. Голова пришельца оставалась непокрытой.

На ней собственно, не было не только головного убора, но и вообще чего бы то ни было — растительности, ушных раковин, век, носа. Только несколько прорезей-отверстий на месте рта, глаз и ушей. Они выглядели так, будто кто-то выколупал их ножом в бледной пористой серой массе, которой казалось лицо носферату.

Вампиры, подбиравшиеся ко мне со всех сторон, замерли и притихли. Многие опустились на колено. Другие, включая Алистера Кроуфорда и Ирвина Коу, просто склонили головы.

Некромейстер Алан.

Наконец-то.

«Спасибо, Тихоня», — пробормотал я и опустил пистолеты.

Одну и ту же фразу мне приходилось слышать последнее время с завидной постоянностью.

— Ты разочаровываешь меня, Слотер.

На сей раз это произнес хозяин Квартала Склепов.

Когда он говорил, безгубая щель рта почти не двигалась, но за ней поблескивали белые ряды зубов, и мелькала красная змея языка.

— Обычно ты идешь к цели напролом и достигаешь ее в кратчайшее время. Сейчас же топчешься вокруг да около. Для чего нужен был весь этот балаган с Кроуфордом? Чем бы все завершилось, если бы я не вмешался?

— Это нужно было для вас, Алан, — очень вежливо (вот с этого момента грубить и паясничать в гетто и в самом деле надлежало прекратить) сказал я. — И я надеялся, что в самый ответственный момент вы вмешаетесь.

— И какой тайный смысл я должен был извлечь из этой сцены? — без тени интереса спросил Некромейстер. — Ты и в самом деле обвиняешь в убийстве моего барона?

— Милорд… — дернулся Алистер Кроуфорд, но повелитель вампиров остановил его раздраженным жестом.

— У тебя есть доказательства?

— Эта сцена была всего лишь наглядной иллюстрацией, Алан. Она должна была помочь мне убедить вас уступить.

— Помочь чем? Убедить в чем? Уступить что? — в голосе Некромейстера зазвучало неприкрытое раздражение. — Послушай меня смертный, который полагает себя сродни бессмертным, я не люблю загадки. Я не люблю запутанные истории. Я не люблю интриги. Это только кажется, что с годами ты становишься мудрее, хитрее и изворотливее.