— Давайте поржём над Горбом, когда он вернётся, — предложил Брусок. — Заставим его вколоться, упирая на то, что без этого он никогда не достигнет высот истинного понимания «Книги Каина».

— Парнишка к герику не готов, он побоится, — ответила я.

— Я сам его как угодно запугаю! — взревел Пит.

— Вы оба правы, — вмешался Трокки. — Горб ещё не готов к тому, чтобы принять герик сознанием, но это не значит, что он не может принимать его физически. Так что я предлагаю тонкий подход к этому делу. Мы ему объясним, что зависимость от героина связана не только с попаданием его в кровоток — не менее важен успокаивающий мышление ритуал подготовки и самого укола. Действительно, ведь некоторые нарки колют себе тёплую водичку, если не срослось достать дозу. Таким образом, чтобы помочь ему до конца понять мою работу, ему придётся дать нам сделать ему укол. По крайней мере, он сам будет думать, что ему вкалывают водичку, а мы одновременно с ней приготовим несколько доз и заменим плацебо на настоящее средство.

— Дайте мне сделать ему укол, — попросила я, — а когда его кровь пойдет в шприц, Пит сможет объяснять сексуальный подтекст прокалывания иглой его шелковистой кожи и морочить ему голову насчёт того, что он теперь на волосок от того, чтобы стать мальчиком по вызову.

— Джилли! — загоготал Пит. — Я и не знал, что ты в глубине души такая падшая и вульгарная.

— Это не такая уж вульгарность, просто это может заставить его задуматься перед тем, как захотеть уколоться ещё раз.

— Приходится быть жестоким, чтобы сделать доброе дело — так вот как ты к этому подходишь. Но может, тогда для него встряской посильнее будет, если ему в вену войдёт Алекс? Можно даже изобразить, будто мы тут оргию начнём прямо после того, как вколемся сами — посмотрим, возбудит ли это Горба ещё сильнее. А у него по крайней мере будет отмазка, что он плохо себя чувствует — как и большинство от первого укола.

— Значит так, — Алекс хотел завершить это обсуждение до того, как вернётся его литературный ассистент. — Все решили, обо всём договорились. Джилли его возбуждает, а мы подменяем машинки.

— Может, сказать ему потом, что ему вкололи настоящее? — спросил Пит.

— Решим по ходу, — распорядился Трокки, — сперва посмотрим, как он себя поведёт, когда в групповухе с Джилли его номер окажется последним.

— Скажем ему, что это ритуал посвящения в Братство Иглы, в котором старшие наркоманы, то есть ты и я, кончают в Джилли, а ему потом дадим всё это вылизать, — каждый раз, когда Брусок открывал рот, он напоминал мне о Левере.

— Как бы то ни…

И Алекс перешёл на другие темы. Секс никогда не задерживал его внимание надолго. Единственное, что по-настоящему его заводило — наркотики. Трокки уставился в пространство, а я вытаращилась на валявшуюся на полу ложку. Сказать Питу мне было нечего, так что мы молча сидели, пока Горб не вернулся, и тогда каждый сыграл свою роль в заранее продуманном спектакле. Каждый, кроме меня — я ещё раз подменила машинки. Алекс балдел от того, что делал людей наркоманами, но я с этим никогда не соглашалась. Да, наркотики могут доставлять удовольствие, но главное, почему к ним возникает пристрастие — они ещё и притупляют боль. Я пыталась преодолеть свою зависимость от героина более десяти лет — и продолжительного успеха не достигла. Да, было здорово близко общаться с таким знаменитым писателем, как Алекс, но было бы намного лучше, если б я могла наслаждаться его компанией без того, чтобы колоться. Я хотела, чтобы у Горба жизнь сложилась лучше, чем вышло у меня.