— Все, что нам нужно, — сказал Бэрронс, — это Ночные ястребы.

Мир, казалось, замедлился. Перри внезапно почувствовала себя очень маленькой и в поисках поддержки посмотрела на Гаррета. Слово «война», казалось, витало в воздухе. Она знала, что это значит. Люди умрут. Друзья и враги. Но надежда также мерцала в воздухе. Никаких больше бунтов и окровавленных тел.

— Такова цена? — спросил Гаррет. — За лечение?

Удивительно, но Блейд покачал головой.

— Ты получишь лекарство, даю слово, независимо от того, че ты решишь.

Гаррет взглянул на Линча.

— Тебе решать, — ответил Линч. — Теперь они твои люди.

— Да, и если я не соглашусь, то буду вынужден отправить их за тобой, как только принц-консорт узнает о заговоре, — отрезал Гаррет. Краска залила его шею, он отвернулся, сложив руки за головой и уставившись на стену кабинета.

Розалинда бросила взгляд на Перри, но та притворилась, будто не заметила. Это было решение Гаррета, и ей не хотелось видеть, как его принуждают собственные друзья.

Подойдя к нему, она погладила жесткую кожаную броню, напоминая: он не одинок.

— Что скажешь? — спросил Гаррет.

Перри обдумала вопрос. Ей не очень понравился ответ, который формировался у нее в голове, но она не могла отвернуться от правды.

— Если переворот не произойдет сейчас, то все равно произойдет потом. Это неизбежно. Последние несколько лет напряжение между людьми и Эшелоном только растет. Принц подавил слишком много бунтов, неоднократно навязывал городу военное положение и увеличивал налоги на кровь до опасного уровня. После того, как он восстановит дренажные заводы, ему придется снова повысить налоги, чтобы их наполнить. Рабочий класс рано или поздно поднимется, и он их сокрушит.

«Или это придется сделать нам».

— А ты? — спросил Гаррет. — Если я приму это решение, то брошу тебя в самую гущу войны.

Перри мгновенно поняла, что его сдерживает. Она едва не умерла, а ему пришлось на это смотреть.

— Сейчас или потом, Гаррет. В конце концов война все равно случится.

Он погладил ее по лицу, пальцы ласково коснулись щеки.

— Я боюсь. За тебя.

— Я знаю, — ответила она, обхватила его ладонь и прижалась к ней губами. — Значит мы будем сражаться спиной к спине. Так, как делали это всегда.

Сомнение медленно исчезло из его глаз.

— Я хочу этого, — признался он, и Перри поняла, что он думает о Мэри Рид, вынужденной заниматься проституцией из-за повышения налогов и жадности Эшелона. О всех тех женщинах и детях, которых он не смог спасти за эти годы.

Перри улыбнулась.

— Мы выстояли против Монкрифа и Хага… Мы сможем пережить что угодно, Гаррет. Рядом с тобой я знаю, бояться нечего.

— Твой отец с меня голову снимет. Я обещал ему, что сохраню тебя в безопасности.

— Когда ты?..

— У нас случился разговор по душам сегодня утром, пока ты спала, — ответил он.

— Почему ты мне не сказал?

Гаррет ответил ей многозначительным взглядом.

— Разговор был из тех, что отцы ведут с мужчинами, которые спят с их дочерями. Пусть его содержание останется строго между нами. — Веселье исчезло из его глаз, и он повернулся ко всем присутствующим. — Мне это не совсем нравится. Думаю, нам стоит все обсудить, прежде чем что-либо предпринимать. — Гаррет по очереди посмотрел на каждого.