Дядя завращал глазами и попытался что-то сказать. Не получилось с первого раза.

– Ладно, не старайся, – разрешил Китайгородцев великодушно и позвал Шалву Георгиевича.

Когда Тесадзе пришел, трясущийся дядя вибрировать не перестал, но как-то вроде бы приободрился.

– Вы его знаете? – спросил у Тесадзе Китайгородцев.

– Это Коля. Он тут сторож у меня.

– В доме этом живет?

– Да, присматривает.

– А чего ж вы не сказали? – произнес Китайгородцев с досадой. – Ведь по-другому сделали бы все. Не лезли бы мы сами. А подослали к дяде Коле кого-то из соседей. И выглядело бы все это естественно и совсем не страшно.

Плох был Тесадзе. Много чего упускал из-за свалившихся на его голову несчастий. Из-за его промашки в принципе и началась стрельба. Сказал бы заранее, что здесь есть сторож, и совсем по-другому можно было все организовать.

Китайгородцев выдернул дядю Колю из-за шкафа и усадил на стул. Сторож сидел, сжавшись в комок, и почти не занимал в этой комнате пространства, как казалось, – настолько он сейчас хотел быть неприметным и невидимым.

– Это ты там за столом ужинал? – показал на дверь смежной комнаты Китайгородцев.

Дядя Коля часто закивал.

– Сколько вас там было?

– Че-четыре, – ответил, заикаясь, сторож.

– Кто там был – кроме тебя?

– Реваз…

– Это Резо? Тесадзе?

– Да.

Услышав это, Шалва Георгиевич потемнел лицом и стал совсем плохо выглядеть.

– Кто еще? – спросил Китайгородцев.

– И его друзья, – ответил дядя Коля.

– Сколько их, этих друзей?

– Д-двое, – заикался дядя Коля. – Г-гена и Саша.

Китайгородцев ткнул сторожу под нос водительское удостоверение Шарова.

– Этот Гена?

– Да! – с готовностью подтвердил Коля.

– Они что – жили здесь?

– Ага.

– Давно?

– Ага.

– «Ага» – это сколько дней?

– После выходных приехали.

– Точнее!

– Щас! – испугался дядя Коля и глазами завращал, изображая мыслительный процесс. – В понедельник! Или вторник! Ночью! Перед вторником! Не этой, в смысле, ночью, а в прошлую! Под самое утро приехали!

В ночь с понедельника на вторник на складе фирмы «Вектор Плюс» убивали охранников.

Все совпадало.

– Они в тебя стреляли? – спросил Хамза.

Китайгородцев продемонстрировал пробитую полу своего пиджака.

– Очень хорошо! – мрачно оценил Хамза. – Значит, когда будешь бумажки для ментов писать, напишешь, что они в тебя стреляли первыми. Из свидетелей у тебя кто?

– Тесадзе, хозяин дома, – сказал Китайгородцев. – Но из него свидетель замечательный: что скажем, то он подтвердит. Он в шоке до сих пор и ничего не помнит.

И снова Хамза оценил:

– Это хорошо.

Прошелся по дому, стараясь не наступать на попадающийся под ноги мусор.

– Значит, грузинчик этот все-таки, – качал он головой. – И Шаров с ним в доле. Как думаешь, на чем сошлись? Обоим денег захотелось?

– У них интересы различные на самом деле, – ответил Китайгородцев. – Шаров за деньгами охотится, он хочет Проскурова немножко потрясти. А для Резо Тесадзе Проскуров – личный враг.