Ах да, конечно же есть слабаки — и это инквизиторы. В данный момент они однозначно самые беззащитные. Любой некрорианец даже будучи пьяным легко одолел бы их в честном бою.

Лишь жриц эти гады обвели вокруг пальца хитростью. Хотя, стоп! А зачем я их защищаю? От жриц осталось только одно название. Позор! Раньше было другое дело: моя мать в молодости возглавляла этих некрорианок и была самой могущественной жрицей. Не зря это слово присутствует в её титуле.

А теперь все эти настоятельницы и прочие напоминают жалких неудачниц. Всё у них только на показ: странные наряды и загадочная башня (где они ранее обитали), а фактически их одолела горстка тупых инквизиторов.

Вот нет бы у такого важного стратегического пункта поставить мощную охрану! Все были уверены, что эти молодые жрицы крутые, но в итоге нам теперь предстоит разбираться с гигантской зловещей армией. Если бы жрицы хотя бы установили сигнализацию на своей башне, можно было бы избежать всего этого.

Кстати, я ещё в молодости на выборах говорил, что не стоит полагаться только на их силы, но меня никто не послушал. И зря! У меня чутьё на возможные неприятности отлично работает. Если бы все слушали меня, мы бы жили в идеальном мире, черт возьми!

*Несколькими часами ранее*

Домовой по имени Стас, которому в этом году исполнилось тридцать лет, довольно преклонный возраст для домовых, вернулся домой уставший после работы. Всю ночь он пугал местных жителей и мешал им спать. Стас выложил на стол конфеты, хлеб и молоко — свою «добычу», которую ему платили на работе вместо денег.

Его жена с белобрысыми кудрявыми волосами сидела на диване и ела чипсы перед телевизором. Пол в доме был грязным, а из духовки не пахло вкусной едой. Стас расстроился и после умывания устало опустился на диван рядом с супругой.

— Регина, почему ты ничего по дому не сделала? — спросил он унылым голосом.

Она приглушила звук телевизора, повернула к нему голову и похлопала чёрными накрашенными ресницами.

— Стасик, ты же принёс домой хлебушек, так его и кушай! — промурлыкала она с ехидством. — А что я должна готовить, если ты уже который месяц вместо денег и нормальных продуктов приносишь домой шоколадные конфеты и хлеб? У меня от этих конфет уже вся кожа в прыщах и кариес появился. Так что, Стасик, пупсик мой, не обижайся, но я с тобой разведусь, если ты не начнёшь нормально зарабатывать!

«Не обижайся, но я подам на развод!» — переваривал он слова жены в голове и был поражён. «В смысле, блин, не обижайся?» — подумал про себя.

— Регина, ты что, с ума сошла? Я же домовой, а нам платят только едой! Ты знала за кого выходишь замуж, а теперь мне что-то предъявляешь. Не слишком ли поздно?

— Пупсик, лучше поздно, чем никогда! — парировала супруга. — Я тебе всё сказала! Либо ты приносишь домой много денег, либо убирайся вон!

— Регина, а ничего, что это мой дом? — выпучил на неё глаза муж.

— Ой, правда! — смутилась она. — Забыла про это. Но как тебе не стыдно напоминать мне об этом? И вообще я думала, что после твоей смерти дом достанется мне! — Регина задумчиво улыбнулась от таких мыслей.

— А нафига ты о моей смерти думаешь? — взвизгнул Стас. — Совсем, что ли, ненормальная?

— Ой, Стасик, не кричи. Иди лучше деньги зарабатывай! Хватит время тратить впустую, балабол ты мой, — она ласково потрепала его за щеку и увеличила громкость телевизора, а затем так увлеклась просмотром, будто забыла о существовании мужа.

Стас был очень зол. Надев шапку-ушанку, он вышел на улицу. В первые пять минут с его губ срывался только мат, и он даже, в порыве ярости, разрушил чьего-то снеговика, стоявшего на обочине. После этого, переваливаясь в валенках по снегу, побрёл к своему другу Толику, который жил по соседству.