Он позвонил в квартиру раз, другой, третий, услышал, как где-то за железной дверью дренчит звонок, но никто ему не открыл. Зато отворилась соседняя дверь, на площадку со звонким тявканьем выскочила собачка, а следом за ней вышла пожилая женщина и уставилась на Володю с тревогой в глазах, потом спросила:
- А ты к кому?
- К Решетову, в шестьдесят восьмую.
Женщина с большим сомнением на лице покачала головой:
- Давненько что-то я его не видела. Живет ли он здесь вообще? Слышала, у него ещё где-то квартира есть, а где - не знаю.
- И на том спасибо, - сказал Володя и ушел.
До Лиговки, где был комиссионный, в который охранник Серега сдал украденную скрипку, Володя добрался пешком, дорогой размышляя, как лучше обратиться к продавцу. Ему повезло - бородач суетился за прилавком, по-холуйски выкладывая перед какой-то солидной дамой предметы столового сервиза из серебра. Дама придирчиво рассматривала ложки-поварешки, ковыряла их ногтем, зачем-то на них дышала и вытирала о рукав. В конце концов она ушла, не купив ничего, и продавец стал прятать серебро, исходя злобой.
Возможно, Володя поторопился. Когда он негромко сообщил продавцу, что хотел бы сдать на комиссию скрипку, бородач через плечо сказал ему:
- Мы музыкальные инструменты не принимаем. Ты что, не видишь, что мы продаем?
Такого поворота Володя никак не ожидал. Все проваливалось к чертовой бабушке - только скрипка давала ему возможность выйти на коллекционера, а ее-то и не брали!
- Я понимаю, что не принимаете, - очень вежливо, но с достоинством сказал Володя, - но для старинного итальянского инструмента, может быть, сделаете исключение?
- Тебе разве не сказали русским языком? - почти в бешенстве спросил продавец, перегибаясь через прилавок. - Ни итальянских, ни немецких, ни французских - не берем!
- И Решетов тоже не возьмет? - вдруг брякнул Володя, совсем не думая о том, что этим "Решетовым" может и вовсе подорвать всякое доверие к себе со стороны бородача.
Продавец как-то странно хмыкнул, и Володя сразу понял: попал!
- Зайдите, - после долгого раздумья предложил продавец, поднимая крышку прилавка.
Когда они оказались вдвоем в подсобном помещении, заставленном разным принятым на комиссию барахлом, бородач, с подозрением глядя на нечто, завернутое в тряпицу, спросил:
- А что же ты сам на него не вышел, если знаком?
- С кем? С Решетовым? И не знаком совсем, просто слышал, - с милой улыбкой сказал Володя. - Слышал о нем, как о крутом коллекционере, который старинные инструменты собирает. А как выйти на него? Вот и решил на удачу к вам зайти...
- Ладно, показывай, что принес, - потребовал продавец, и скоро Володя уже вынимал из футляра скрипку.
Пристально глядя в лицо продавца, мальчик сразу понял, что товар был определен его наметанным глазом как стоящий.
- Итальянская, говоришь? - крутя инструмент и так и сяк, спросил бородач.
- Ну да, восемнадцатый век. Говорят, Страдивари сделал.
- Только врать не надо. Страдивари всегда свое клеймо на боковинке ставил.
- Ну, не знаю. Может быть, на этой поставить забыл - поспешил, макароны жена есть позвала.
Продавец усмехнулся:
- Сколько хочешь за скрипку?
Володя закатил глаза и закусил губу. Наконец он сказал:
- Тысяч двести не много будет?
Продавец, понятно, и сам хотел "отрезать" кусочек от этой скрипки, поэтому сказал:
- Многовато. Сто пятьдесят, не больше. Никакой это не Страдивари.
Володя изобразил на лице печаль и разочарование, а потом вздохнув, сказал:
- Что делать! Бабушка будет очень огорчена, когда узнает, что вы так мало дали. Эта скрипка - наша фамильная ценность.
- Слушай! - презрительно сощурил за очками глаза продавец. - Своей бабушке и будешь лапшу на уши вешать о фамильных ценностях. |