..
- Что за секрет? - спросил Володя, предчувствуя начало самого главного, того, ради чего он встречался с этим странным человеком.
- Этот секрет у меня дома, и я теперь решился во всем довериться тебе. Поедем ко мне! Там ты увидишь и... услышишь то, чего не видел и не слышал никогда в жизни!
Володя попытался изобразить сомнение и даже страх:
- Нет, извините. Что такое я у вас увижу? А вдруг вы что-нибудь сделаете со мной, чтобы скрипку забрать? Никуда я с вами не поеду!
Мужчина нахохлился, даже отодвинулся от Володи, став похожим на вытащенного из воды беспородного пса.
- Зря ты меня обижаешь, - сказал он наконец. - Разве может коллекционер, ценитель музыки, прекрасного, сделать кому-то плохо?
- А вот что вчера в Малом зале филармонии случилось? - вдруг выпалил Володя, решив действовать спонтанно, по своему наитию. - Я слышал сообщение - на музыкальном концерте такое творилось! А ещё до этого, недели две назад, там же, когда какой-то скрипач играл? Да я теперь в концертные залы ходить не буду, если там такое творится, а вы говорите - ценители музыки!
Володя видел, что мужчина вначале вздрогнул, а потом холодно сказал:
- Да и ничего особенного там не произошло. Просто публика была в экстазе, слушая музыку. Разве музыка может кому-то принести вред? А все эти россказни - бредни журналистов, которым везде сейчас хочется найти следы террористов. Они этим живут! Ну, поедем? И ехать-то всего ничего - на Таврическую!
- Ладно, поеду, - пробубнил Володя. - Только вы уж обещайте, что ничего плохого со мной не будет. Хорошо?
Мужчина сидел за рулем какой-то возбужденный, голова его была вжата в плечи, он ничего не говорил, только на перекрестках, когда горел красный свет, нервно потирал руки, будто ему было холодно. Скоро они остановились рядом с большим шестиэтажным домом с башенкой.
- Ты даже не представляешь, куда я тебя веду! - восторженно произнес мужчина, когда они вышли из машины. - Смотри на эту башню! - и пальцем указал наверх. - Там - мое жилище. Это моя башня из слоновой кости, место уединения эстета и любителя прекрасного. Там я представляю себя Фаустом, изобретающим философский камень. Ну, пошли!
Они поднялись на лифте на самый верх, вошли в квартиру. Даже из прихожей было видно, что большая и, похоже, единственная комната совершенно круглая, и окон в ней не меньше четырех. Артистический антураж сразу бросился в глаза Володе. Здесь стоял мольберт с подрамником, мраморная Афродита с отбитыми руками, между окон висели музыкальные инструменты, пахло лаком, краской, табаком.
- Здорово! - невольно вырвалось у Володи, когда он вошел со скрипкой в комнату.
Он подошел к окну. Отсюда хорошо был виден сад с деревьями-карликами, по которому бродили люди-муравьи, вот проехал игрушечный троллейбус. Коллекционер встал рядом с Володей:
- Значит, нравится?
- Еще как!
- И мне нравится. Здесь чувствуешь себя отделенным от мира. Там - они, а ты - здесь. Только нужно ещё больше отделиться. Здесь слишком много окон, мир излишне давит на тебя.
Решетов стал задергивать шторы из плотной тяжелой материи, и скоро вся комната погрузилась в полумрак. Володя испугался: "Чего он хочет? Разделаться здесь со мной? Ради скрипки и письма?"
Пытаясь говорить непринужденно и деловито, он сказал:
- Так вы берете мою скрипку? Меньше чем за сто пятьдесят тысяч не отдам!
Решетов, зажигая свечи в тяжелом старинном подсвечнике, рассмеялся:
- А можешь её совсем не отдавать. Эта подделка мне не нужна!
Володю словно окатили ледяной водой. Собрав в кулак все свои нервы, он весело сказал:
- Э-э, не шутите, господин Решетов. Это - подлинная скрипка Орланди. Так мне говорила бабушка...
Коллекционер вновь рассмеялся:
- Придешь домой, скажи своей бабушке: пусть после лакировки синтетическими лаками выдержит скрипку в своем доме хотя бы с годик. |