|
Тимоти и Неаполитано возникли бесшумно, как привидения. Очень романтично: мальчик и старый конь среди лунного света, конский вариант царевны-лягушки, которая скоро вернется в свое царственное жилище после долгих страданий. Я окликнула их, конь вскинул голову, зашевелил ушами и на мгновение помолодел. Я подумала, что хорошо бы герр Вагнер оказался прав, и Неаполитано Петра ждало бы стойло с его именем и свежее сено. И я надеялась, что мы с Тимоти не ошиблись, очень будет странная ситуация, если царевна окажется обыкновенной лягушкой.
Он ткнулся в мою руку мордой, я гладила его уши и говорила Тимоти о том, как обстоят дела. Я не рассказала ему только, что я очень надеялась на то, что раз мы втроем будем единственными обитателями замка, мистер Ли Элиот сможет прийти ко мне ночью без опасности быть обнаруженным.
14
Должно быть, я заснула, когда он пришел. По образцу континентальных отелей в моей комнате были двойные двери. Спальня, изначально очень большая, уменьшена так, чтобы между ней и коридором поместилась ванна. Я не слышала как открывалась и закрывалась наружная дверь, но когда распахнулась внутренняя, я немедленно полностью проснулась. Было темно, тяжелый занавес закрывал окно, а в амбразуру башенки не попадал лунный свет. Дверь мягко закрылась, потом посетитель затих, очевидно, осматриваясь. Он не искал выключатель и определенно что-то видел, потому что древний паркет затрещал под его шагами к кровати. Я сказала сонно: «Дорогой, иди сюда», – и потянулась к лампе. Шаги резко затихли. «Льюис?» – спросила я и нашла выключатель. Тонкий луч света из карманного фонаря ослепил меня, раздался тихий шепот: «Тихо. Убери руку с выключателя». Но он еще не закончил говорить, а я уже инстинктивно свет включила. Это оказался не Льюис. Примерно в восьми футах стоял Шандор Балог с фонарем в руке. «Что Вы здесь делаете? Кто Вам нужен?» Шок и испуг заставил меня говорить громко и пронзительно. Он замер, явно чувствуя, что, если он сделает хоть шаг, испуг выбьет из меня остатки здравого смысла и я завизжу. Он засунул фонарь в карман: «Тихо, ты! Не ори, а то…» Я сказала разъяренно: «Пошел вон! Быстро! Слышишь? Немедленно выметайся из моей комнаты!» И я быстро покатилась к телефону. Вот теперь он задвигался. За два прыжка оказался у кровати и схватил меня левой рукой за запястье еще до того, как я дотянулась до трубки. Во второй раз за вечер я почувствовала силу этих рук, хватка была мощной и жестокой. «Прекрати, я сказал!» Он грубо вывернул мою руку и прижал спиной к подушке. Я со всей силы заорала, звала Льюиса, пыталась укатиться от Шандора на дальний конец кровати, но он прижал меня еще крепче и ударил по лицу другой рукой. Удар резко отбросил меня назад. Он ударил меня снова. По-моему, я перестала сопротивляться, не помню. В любом случае мне бы это не помогло. Следующие несколько моментов заполнили страх, шок и боль. Отбросив все попытки позвать на помощь, я зарывалась в подушки и пыталась защитить лицо. Не знаю, бил он меня еще или нет, бил, наверное, но когда увидел, что окончательно меня запугал, отошел опять к краю кровати. Я поднесла руки к лицу и попробовала перестать дрожать. «Посмотри на меня». Я не двигалась. Его голос изменился. «Посмотри на меня». Медленно, будто любым движением я могла порвать кожу на щеках, я убрала руки и посмотрела. Он стоял на краю потока света от лампы, но я знала, что ему легко опять меня достать, и все равно невозможно убежать, потому что он держал в правой руке пистолет. Оружие шевельнулось. «Видишь это?» Я молчала, кусала губы, чтобы они перестали трястись, но он знал, что я вижу все, что нужно. «Ты уже поняла, как мало толку в таком месте орать. |
