«Что такое» оказалось красной шерстяной ниткой. Джеральд потянул ее, и на одном конце обнаружил продырявленный наперсток. А на другом конце…

— А другого-то конца у нее и нет, — В голосе Джеральда снова зазвучали командные нотки. — Путеводная нить — вот что это такое. Так кто хотел вернуться за склизкой холодной бараниной? Я так и знал, что однажды с нами приключится что-нибудь волшебное.

— Мало ли что мог тут обронить садовник! — не сдавался Джимми.

— По-твоему, это он потерял серебряный наперсток Принцессы? Ты только посмотри — здесь даже корона выгравирована.

— Идем же, — голос Джеральда сел от волнения. — Мы же искали приключений — и вот они вам на блюдечке! Да и вообще, кто-нибудь подобрал нашу корзинку уже час тому назад.

Он двинулся вперед, наматывая красную нить себе на руку. Это и впрямь была путеводная нить — она привела их в самый центр лабиринта. А в самом центре лабиринта они, наконец, набрели на чудо.

Красная нить вела их сперва по ровной дорожке, затем вверх на две каменные ступени к маленькой круглой лужайке. Посреди лужайки были устроены солнечные часы, а саму лужайку окружала кольцом низкая и широкая скамья из белого мрамора. Красная нить провела их наискось через лужайку, мимо солнечных часов и тут, наконец, обнаружился второй конец нити, намотанный на смуглый, украшенный драгоценным перстнем палец. Пальчиков, как и следует ожидать, было пять, и все они были унизаны дорогими кольцами, а выше — тоже вполне естественно — начиналась рука, и на эту руку было надето множество запястий с зелеными, красными и синими ярко сверкающими камнями. Тонкий рукав из розового, расшитого золотом шелка прикрывал эту руку. Золотая вышивка чуть-чуть поблекла, но по-прежнему была очень красивой. Описанное платье очень шло юной леди, спавшей на мраморной скамье под яркими лучами солнца. Золотисто-розовое платье, распахнувшись вниз, открывало еще одну юбку — только знатные дамы носят сразу два платья! — и эта юбка была темно-зеленого цвета. Воротник из старого кружева, желтого, словно топленные сливки, доходил спящей леди до самого подбородка. Лицо ее было закрыто тонкой белоснежной вуалью, усыпанной серебряными звездами.

— Вот она — заколдованная Принцесса, — прошептал Джеральд.

— Спящая Красавица, — деловито сказала Кэтлин. — Сам посмотри, как она старомодно одета — прямо как все эти дамы в книжке про Марию-Антуанетту. Она уже сто лет так спит. Ой, Джеральд, ты же самый старший из нас — ты, наверное, Принц, а мы-то и не догадывались.

— Это не настоящая Принцесса, — заворчал Джимми, но они зашикали на него: во-первых, нечего вечно ворчать и портить игру, а во-вторых, кто знает — вдруг это все-таки Принцесса. Все замерло вокруг них. Спящая леди лежала, не шевелясь, и точно так же замер солнечный луч на ее лице. Каждый шаг, который дети прошли на пути к своему приключению — пещера, сад, лабиринт и красная нить — приводил их все ближе и ближе к чуду, и теперь Кэтлин и Джеральду казалось, что они и сами заколдованы.

— Давай поднимем вуаль, Джерри, — зашептала Кэтлин. — Вдруг она некрасивая — тогда мы точно будем знать, что она вовсе не Принцесса.

— Вот ты и подними, — прошептал в ответ Джеральд.

— Нам влетит, если мы будем трогать тут всякие статуи, — предупредил Джимми.

— Ты что, дурачок, она же не восковая! — ответил брат.

— Нет, — задумчиво сказала Кэтлин, — воск бы давно расплавился на таком солнце. И потом, вы же видите, она дышит. Нет, нет, это самая настоящая Принцесса.