Вот взяли они Дрэллеборг. Поставили своего. И что? Отдаешь приказ горожанам, а его никто не исполняет! Никто даже не почешется! Пробовал посадник силу применить, и что? Вчера мертвым нашли. Лежит в постельке, а перина красна от крови…

Вадим замычал и раскрыл глаза. Вовремя.

– Эй, ярл! – донеслось со двора. – Выходи! Покажись народу!

– Выходи, шкура продажная! – заревел огромный человек в кольчуге, но без шлема.

Тут же пара яиц разбилась о раму, забрызгав Вадима.

– Что?! – онемел он.

Увесистый камешек просвистел со двора, больно чиркнув по виску.

– Выходи, пес смердящий! – заорали за окном. – А то хуже будет!

Громко хлопнула дверь. Вадим вздрогнул, быстро трезвея, и обернулся. В покои вбежал Ардагаст.

– Конунг! – выдохнул он. – Бежать надо!

– Что-о?! – взревел Вадим.

Отшвырнув Ардагаста, он вынесся на крыльцо и крикнул:

– Братие, дружино! Гнать их отсюда!

В толпе случилась массовая перестановка, и ближе к крыльцу приступили гридни. Лица их были суровы. Вперед выступил Алк.

– Мы тебе не братие боле! – отрезал он. – Предате- над собой не хотим и терпеть не будем! Хватай его, ребята!

Гридни с ревом прихлынули на ступени. Не все, правда, были настроены воинственно, иные к стене жались, не зная, на что решиться.

– Уходим! – каркнул Ардагаст и ринулся на толпу, размахивая сразу двумя мечами.

– Княже! – завопил Прогост, появляясь за спиною Вадима. – Пробивайся! Я прикрою!

Вадим кинулся за Ардагастом, будучи как во сне. Втроем они ринулись к воротам, распихивая неуверенную гридь. Слишком сильно было в них чувство подчинения, чтобы мигом перестроиться. В воротах пришлось туго. Копейщики боязнью не страдали, но Ардагаст рубился бешено. Моргнешь, а у стража наискосок рваная красная полоса, и кровь брызжет тягучими струйками…

– К лодье! – крикнул Прогост. – К лодье!

Выбившись из крепости, троица кинулась к «Пардусу».

– Руби канат!

Прогост махнул мечом и прыгнул на борт. Ардагаст схватил весло и отталкивался от борта. А тут и Вадима покинуло оцепенение. Ярл подхватил другое весло и помог Ардагасту отваливать лодью от причала.

Дружина, высыпавшая на пристань, и слобожане кричали Вадиму вслед, осыпали бранью. Яркие желтки от раскоканных яиц поползли по мачте и бортам, застучали камни по пабе.

– На весла!

Вадим рулил, Ардагаст с Прогостом гребли, вдвоем толкая тяжелую лодью, уводя ее к Ильмень-озеру. Течение Олкоги здесь почти не ощущалось, потому им и удалась гребля на пару. Разошлись берега, открылся синий простор, и только теперь Вадим оглянулся. Острое сожаление пробрало его. «Господи, – подумал Вадим, – зачем я сотворил сие?!» Но небо молчало.

Глава 21

1

Борт снекки «Семаргл»

Флот втягивался в Невское Устье. Олег не сходил с палубы, все выглядывал те места, где в далеком будущем император Петр приоткроет форточку в Европу. Оттуда потянет сквозняком, надует хищных немецких баронов, занесет треуголки, табак и кофе… А вот идеи парламента или отмены рабства не залетят – наверное, на «окне в Европу» сетка от комаров стояла.