|
Но аборигенов это нисколько не волновало. Они сновали между зданиями, которыми хаотично была застроена огромная территория подземного города. Изначально лаборатория строилась более-менее упорядочение — середину подземелья площадью с пару футбольных полей занимали два солидных трехэтажных блока производственных зданий, возле которых строились остальные менее габаритные бетонные коробки, о предназначении которых можно было только гадать. Однако вокруг этих неплохо сохранившихся строений ютились разнокалиберные хибары, собранные из подручных материалов, вследствие чего подземелье больше напоминало рассадник бомжей, нежели заброшенный храм науки и технического прогресса. Хибары собирались из того, что попадалось под руку, — борта самосвалов, двери от кабин грузовиков, куски фанеры, листы шифера, а также иной трудноопознаваемый мусор, скрепленный кое-как, лишь бы не сразу развалилось. Скорее всего, эти изыски архитектурной мысли строились лишь для того, чтобы обозначить свою территорию. Нормальное поведение для людей, лишенных дома, семьи и будущего. И поскольку я уже понял, куда попал, для меня это было неудивительно. Халк вел меня по «улице» — если так можно было назвать узкий проход между строениями. По пути нам попастись вооруженные люди в дешевой, замызганной одежде, скорее всего, оптом закупленной в Китае по бросовой цене и доставленной сюда контрабандой. Теперь понятно, почему бандюки в Зоне поголовно шастают в одинаковых кроссовках, спортивных костюмах, толстовках и кожанках, которым цена двадцать баксов в базарный день. А еще не понятно, откуда те бандиты берутся в таких количествах на Свалке и прилегающих окрестностях, — сколько их ни отстреливают организованные и хорошо вооруженные группировки, а они все равно не переводятся, продолжая из года в год трепать нервы и карманы сталкеров всех мастей. Вонь в городе бандитов стояла жуткая — похоже, вентиляция в подземелье давно накрылась, и все здесь пропиталось тяжелым камерным духом, замешанным на дыму дешевых сигарет, ароматах нестиранной одежды, миазмах гниющих испражнений и запахом давно не мытых человеческих тел. — Чуханы, мля, задолбали шланговать, — негромко проворчал Халк за моей спиной — Параши за собой не вынесут, где клопов давят, там и хезают. Привычка разговаривать самому с собой, свойственная многим сталкерам-одиночкам, когда-нибудь могла стоить жизни охотнику за головами. Может, он и принадлежал к какой-то местной крутой братве, но Зона есть Зона, и за базар ответить можно и не по понятиям, а просто поймав пулю в затылок ни пойми от кого. За язык, что среди бандитов, что среди сталкеров, обычно отвечает вся голова целиком… Но Халк класть хотел на то, что думают о нем представители низших слоев группировки. — Тут в норах этих голимые торпеды кучкуются, — доверительно пояснил он мне, когда мы подошли к бетонным строениям. — От них и вонизм, и непонятки, и весь хипеж беспонтовый. Я б на месте большака давно эту шайку разогнал и нормальных пацанов к делу подтянул. «Угу, — подумал я. — Так прям нормальные пацаны и кинулись в китайских кроссовках по „Холодцам“, носиться с обрезами да с ПМами против „калашей“». Но промолчал. Понятно, что охотнику-одиночке особо потрепаться не с кем, вот он и разоткровенничался один на один. А на людях, небось, другой расклад будет. |
