|
Но то, что ударило в стены и потолок огромного зала, не услышать было сложно: — Стоять, бычаррра!!!.. Халк аж присел на месте. Как и те, на пересыльной тюрьме, четыре года назад… — …Стоять, бычаррры!!! В руке парня что-то блеснуло. Но этого явно было мало против троих качков, которые медленно окружали худого, но духовитого пацана в дорогой джинсовке. — На пять-шесть решил нас взять, сявка помойная? — прошипел один из амбалов, разминая кисти и пытаясь скрыть замешательство. Рев у потенциальной жертвы был и вправду жуткий, но один голос мало что решает, когда есть конкретная задача от «кума» — опустить арестанта, стремящегося в «воры». А лезвие, выломанное из бритвенного станка, неважное оружие против троих беспредельщиков, уверенных в своей силе и безнаказанности. — Мойкой своей в обиженке по вене себе распишешься, козырь недоделанный, — хохотнул второй амбал, достав из кармана опасную бритву и выписав ею в воздухе замысловатую восьмерку. — Тормози, актив. Тихий голос, раздавшийся с угловых нар у окна, оказал на качков большее впечатление, чем рев обреченного парня. — Але, ты кого активом обозначил? Самый крупный из троицы повернулся к говорившему. Ясно было, что связываться ему не хотелось, но в то же время обвинение в сотрудничестве с администрацией тюрьмы смыть можно только кровью. Потому своим вопросом он давал возможность человеку у окна «съехать с темы». Хотя сделать это после сказанного было довольно сложно. Но говоривший «съезжать» не собирался… — В свайку себе алекни, когда отливать пойдешь. Может, ответят, — посоветовал он качку. Вообще-то впрягаться в чужие разборы было не в его правилах, но порой, когда люди по беспределу ломали судьбы других людей, случалось, что он совершал необдуманные поступки. Правила-то его, как захотел, так и поменял… Амбал двинул вперед буром, широко размахнувшись для сокрушающего удара. — Получи, козлина! — выдохнул он, опуская кулак на то место, где говоривший лежал мгновение назад. Но мгновение — это в драке очень много. За это время можно, например, успеть ответить за «козлину» — и по правилам тюрьмы ответка за такие слова суровая. А человек на нарах по мере возможности жил по правилам того места, в котором находился, — если эти правила, конечно, совпадали с его правилами, и их не надо было срочно менять. Качок взвыл от боли — удар его кулака пришелся в прикрытую изношенным шерстяным одеялом стальную полосу, из которых были сварены нары. Но почти сразу вой перешел в сдавленный хрип. Беспредельщик согнулся, ухватился за промежность и в позе эмбриона сполз на пол. Оно и не может быть иначе после удара ногой, нанесенного насквозь, «с проносом», когда носок ботинка разрывает не только нежные оболочки тестикул, но и нижние отделы кишечника. Но человек, нанесший удар, был милосерден. Наказанный не должен страдать больше, чем отмерил ему наказующий. Разрывы кишечника требуют немедленной операции, иначе пострадавшему придется умирать от перитонита долго и мучительно. |
