Он поднял голову и приоткрыл воспаленные глаза, на секунду встретившись взглядом с Пилар, затем снова смежил веки. Пилар помогла ему лечь, прислонившись к вьючному седлу, затем начала осторожно смывать с его головы запекшуюся кровь и прилипшие к ней песок и травинки. По счастью, пуля всего только скользнула по черепу. Кровотечение, которое поначалу было довольно сильным, теперь почти остановилось. Никакой опасности для жизни Рефухио эта царапина не представляла. Пилар решила, что он отделается всего лишь головной болью.

Но что-то в характере этой раны показалось Пилар подозрительным. Она осторожно прикоснулась к ней пальцами, отводя в сторону волосы Рефухио, чтобы взглянуть еще раз повнимательнее. Она никак не могла понять, что же ее насторожило. Рефухио беспокойно зашевелился, ее прикосновение заставило его поморщиться от боли. Пилар поспешно потянулась за бинтом. И тут внезапная догадка озарила ее мозг.

Она сидела на корточках, сжимая в руке бинт, и смотрела на рану, из которой капля по капле сочилась густая темная кровь. Борозда, оставленная пулей, была более глубокой на лбу, а не ближе к затылку, следовательно, выстрел, поразивший Рефухио, никак не мог быть сделан со стороны индейцев, находившихся у него за спиной. Пилар подняла голову и медленно обвела взглядом мужчин, всех по очереди, — Чарро, Балтазара, Энрике и даже Висенте. Кто-то из них. Ведь женщины держали в руках мушкеты, только когда перезаряжали их.

Это не могло быть случайностью. Мужчины были опытными стрелками. Они умели обращаться с оружием и не привыкли тратить зря порох и пули. Неужели один из них оказался способен на предательство? Но почему, господи, почему?

Рефухио смотрел на нее вопросительно, испытующе. Пилар тоже не сводила с него глаз. Она видела на его лице следы напряжения, духовного и физического, которое не покидало его в последние дни ни на минуту. Его беспокоила новая рана, он выглядел изможденным и усталым, в уголках глаз появились морщинки. У Пилар сердце кровью обливалось, и она сжимала зубы, чтобы не разреветься. Сколько Рефухио еще сможет выдержать, хотела бы она знать. И сколько она сможет скрывать от него то, что узнала сейчас.

Рефухио слегка покрутил головой и пощупал рану. Потом шепотом, так, чтобы слышала только Пилар, сказал:

— Ну, перевязывай же. Ты ведь уже промыла ее. И учти, что я соглашаюсь на это только из соображений гигиены и чтобы выглядеть более-менее благопристойно.

Пилар заколебалась, борясь с непреодолимым желанием тут же все рассказать Рефухио. Но вдруг он не поверит? Тогда ситуация станет еще более сложной и запутанной. Пилар начала медленно оборачивать бинт вокруг головы Рефухио. Когда она закончила, он взял ее руку и поднес к губам. Это теплое прикосновение глубоко взволновало Пилар, хотя она и приписывала его обычной благодарности.

Чарро тоже был ранен. Стрела слегка задела голень, и он обработал рану при помощи Висенте. Энрике уже перевязал Балтазара и пошел осматривать лошадей. Вернувшись, он доложил, что животные в полном порядке, не считая нескольких царапин. Он вел под уздцы собственную лошадь, успокаивая ее ласковым поглаживанием. Вскочив в седло, он объявил, что отправляется искать коня Рефухио, который во время боя исчез неизвестно куда.

— Будь осторожен и постарайся недолго! — напутствовала Энрике донья Луиза.

— Ладно, — отмахнулся он, как если бы речь шла о чем-то обыденном.

Но он сдержал слово. Не прошло и получаса, как он вернулся вместе с пропавшим жеребцом.

Появление Энрике было воспринято как сигнал к действию. Балтазар, который до этого лежал совершенно неподвижно, поскольку каждое движение причиняло ему боль, приподнялся на локте и оглядел всех присутствующих.