Он был из той породы личных секретарей и адъютантов, которые всегда на полшага опережают хозяина в его желаниях. Уловив краем уха теплый отзыв генерала о каком‑то неизвестном капитане, адъютант тут же сообразил, что генерал наверняка захочет подкрепить свою благодарность чем‑нибудь вещественным.

Адъютант торжественно передал генералу бархатную коробку с наградным пистолетом и бесследно исчез в приемной. Через распахнутую им дверь в кабинет вошел капитан Мохшид.

Два солдата втолкнули скованного наручниками Гхоша.

– Господин генерал, осмелюсь доложить, – бравым голосом начал капитан, – арестованный Аджамал Гхош доставлен. – И застыл по стойке «смирно».

Генерал вонзил свой взгляд в лицо Аджамала. Ему было интересно посмотреть на человека, который чуть не переиграл самого Камаля Абделя аль‑Вади. На минуту в кабинете повисла тишина. Аджамал выдержал тяжелый генеральский взгляд. Наконец аль‑Вади встрепенулся и перевел взгляд на капитана, продолжавшего стоять навытяжку.

– С тобой, Гхош, у нас еще будет время поговорить, – со знаменитой своей змеиной улыбкой произнес генерал. – Что касается вас, капитан Мохшид, то я благодарен вам за отличную службу. Можете в дальнейшем рассчитывать на мою поддержку.

– Рад стараться! – гаркнул капитан.

– Такому отличному офицеру, как вы, я могу предложить только оружие.

Надеюсь, вы знаете, как им распорядиться. – С этими словами аль‑Вади протянул капитану коробку с пистолетом.

Капитан бережно принял подарок и тут же, как ребенок, раскрыл его, чтобы посмотреть. Генерал с улыбкой наблюдал за тем, как Мохшид достал блестящий пистолет с выгравированной надписью: «За отличную службу Ираку от генерала Камаля Абделя аль‑Вади».

– Это самый дорогой подарок для меня, господин генерал, – искренне произнес капитан, вставив обойму и передернув затвор. – И я знаю, как им распорядиться… Генерал еще улыбался, но какое‑то беспокойство уже зажглось в его глазах.

Рука аль‑Вади потянулась к звонку на столе. Однако позвонить генерал не успел.

– За свободный Курдистан! – крикнул Самар – а это именно он был в форме капитана, – и в кабинете грохнул выстрел.

Начальник армейской разведки Ирака генерал Камаль Абдель аль‑Вади был убит первой же пулей, выпущенной из подаренного им же пистолета. Генерал не дарил ерунды, и пуля снесла ему полчерепа. Тело аль‑Вади рухнуло на стол.

Тут же грохот выстрелов заполнил кабинет. Два солдата и сам Аджамал, выхвативший из‑под одежды пистолет, за несколько секунд перестреляли испуганного адъютанта и всю личную охрану покойного генерала, прибывшую забрать арестованного.

Выстрел, убивший генерала, послужил сигналом и для находившихся во дворе.

Броневик у ворот ожил. Его башня повернулась, и крупнокалиберный станковый пулемет принялся поливать огнем опешившую команду, охранявшую штаб.

Одновременно с этим штабной двор потряс страшный взрыв. Грузовик, стоявший у казармы, за доли секунды превратился в огненный шар. Взрывной волной повыбивало все окна в зданиях, выходящих во двор. Казарма же моментально была уничтожена, став грудой руин. Из‑под ее обломков раздавались стоны и крики ужаса.

И тут из второго грузовика во двор высыпало человек двадцать боевиков – и вовремя. Оставшиеся в живых солдаты гарнизона оправились от первого потрясения, завязался жестокий бой.

Между тем находившиеся в кабинете генерала тоже времени зря не теряли.

Аджамал одну за другой швырнул две гранаты в распахнутую дверь кабинета и спрятался за стену. Грохнули взрывы. Самар быстро собрал документы, лежавшие на столе аль‑Вади, и сунул их за пазуху. Как настоящий штабист, он не мог упустить такого случая.

– Уходим, Самар! – крикнул Аджамал.