Изумленные жители окрестных домов наблюдали, как из подъезда, не таясь, вышли Пастух с Мухой в маскировочных комбинезонах, со снайперскими винтовками в руках. Еще несколько минут – и двор опустел. Коперника погрузили в машину.

Какие‑то мрачные люди в одинаковых куртках поднялись в его квартиру и принялись тщательно, методично ее обыскивать.

* * *

Вторник 06.55 На конспиративной квартире Коперника довольно быстро привели в чувство. Он сидел на стуле в одной из пустых комнат. Перед ним за столом расположился Голубков. Кроме этих двоих в комнате присутствовали еще Пастух и Док.

– Ловко вы меня, – процедил Коперник. – Только я же предупреждал – никаких попыток меня взять. Теперь я умываю руки.

– Слушай, Коперник, – почти ласково произнес Пастух. – Мы не в прокуратуре и адвоката тебе вызывать не собираемся. Ты все это затеял ради спасения своей паршивой шкуры. Отлично. Так вот я, капитан Пастухов, тебе обещаю: я лично тебя пристрелю. Ты с катушек слетел? Хочешь весь свет угробить? Отлично… Я тоже с мозгами не в ладах. Можешь узнать у Камаля. Или привезти тебе сюда Трубача?

Аджамала Гхоша? Как бы то ни было, тебе все одно конец. Ты даже не узнаешь, взорвалась ли твоя бомба, хоть это‑то ты себе представляешь? Здесь, в городе, может хоть чума произойти, ядерная война – ты этого не увидишь. Потому что будешь лежать с простреленной головой… Подумай об этом, Коперник… Подумай!..

Пастух нависал на Коперником. Его вкрадчивый голос действовал лучше всякого крика. Сергей смотрел, не отрываясь, в глаза Сомину, и со стороны казалось, что это сеанс гипнотизера, экстрасенса.

– Или иной вариант. Ты говоришь, где спрятана бомба, и сохраняешь себе жизнь. Будешь корпеть в тюрьме. Или еще где. Но жить. Альтернатива ясна?

– Ясна, – медленно ответил Коперник. – Но может, все наоборот? Ты готов, капитан, взять на себя гибель сотен тысяч людей? Вот ты убьешь меня. А потом из‑за этого люди – тысячи, миллионы – будут умирать от страшных болезней… – На понт берешь? Да ведь тебе надо взорвать твою бомбу, верно? Запустить взрыватель? – спросил Пастух. – А вот мы сейчас прокрутим тебя на полиграфе и рано или поздно узнаем все, что нам надо. Ты ведь знаешь, что это такое? Тебя, конечно, обучали обманывать полиграф, но это тебе не поможет. А когда мы найдем контейнер – я тебя пристрелю. Константин Дмитриевич, не возражаете?

– Стреляй, – пожал плечами Голубков.

– И вы не захотите получить компромат на генералитет? – улыбнулся Коперник.

– А мы и так знаем достаточно, – возразил Голубков. – Иначе почему, вы думаете, нас решили подставить?

Коперник с беспокойством посмотрел на часы на стене. Они показывали семь утра. Потом немного подумал и сказал:

– Ладно. Ставлю вас в известность. Если через пять минут я не предупрежу своего человека, он взорвет бомбу.

– Какой человек, Коперник? – протянул Пастух. – Нет у тебя никаких «своих» людей.

– Это просто человек. Он ничего не знает. Просто у него в руках пейджер и радиовзрыватель. Он знает, что если до пяти минут восьмого он не получит сообщение, то он должен нажать кнопку. Просто нажать. Это наркоман. Он даже не задается вопросом, для чего эта кнопка.

– Ну, это ты врешь, – уверенно заявил Пастух.

– Поди проверь, – пожал плечами Коперник. – Я прошу‑то всего‑навсего сбросить сообщение на пейджер… Пастух посмотрел на Голубкова. Потом на часы. Времени было три минуты восьмого. Как‑то по‑дурацки все это получалось – они с Коперником по очереди брали друг друга на понт.