Эти слова заставили меня насторожиться. Внезапно картина нашего поединка на арене предстала передо мной в новом свете.

— То заклинание на арене… — начал я, но Ярослав уже кивал, подтверждая мою догадку.

— Именно. «Пожиратель душ» основан на истинном слове «Смерть». Впечатляюще, не правда ли?

Я почувствовал, как по спине пробежал холодок. Использовать такую силу в тренировочном бою казалось мне верхом безрассудства.

— Это, действительно, мощная сила, — произнес я осторожно. — Но, честно говоря, я бы никогда не рискнул использовать ее в тренировочном поединке. Слишком опасно.

Левински махнул рукой, словно отметая мои опасения.

— Брось, у меня все было под контролем. Я знаю, что делаю.

Я решил не развивать эту тему дальше. Вместо этого я решил перевести разговор в другое русло.

— Кстати, Ярослав, ты ведь уже работаешь в бюро. На какой должности?

Левински выпрямился, явно гордясь своим положением.

— Я младший следователь в первом отделе, который занимается магическими преступлениями, — ответил он. — Честно говоря, я давно бы уже продвинулся выше, но почему-то не дают. Не понимаю, в чем дело, хоть убей. Эти вечно брюзжащие мужики всегда найдут причину, лишь бы не пустить молодых и талантливых туда, где они сидят десятилетиями.

Я едва сдержал усмешку. Причина, по которой Ярославу не давали повышения, была для меня очевидна — его характер явно не располагал к продвижению по службе.

— А ты? — спросил он в свою очередь.

— Я буду внештатным сотрудником бюро, — ответил я.

Ярослав уважительно кивнул.

— Неплохо, очень неплохо. У внештатников больше свободы действий, но меньше вариантов двигаться вверх. Если, конечно, не попадешь на какое-нибудь крупное дело, которое сделает тебе имя и само продвинет дальше.

Повисло небольшое молчание. Целители закончили свою работу и вышли из комнаты, оставив нас одних. Я чувствовал, как Ярослав борется с собой, явно желая что-то сказать.

— Слушай, Максим, — наконец произнес он. — Я, пожалуй, был не прав насчет тебя. Ты оказывается нормальный парень, да еще и магией так лихо владеешь. Так что, мир?

Это признание явно далось ему нелегко, и я оценил его честность.

— Спасибо. Ты тоже не так плох, когда не пытаешься задирать нос. Думаю, мир.

Он усмехнулся, признавая справедливость моих слов.

— Слушай, а ты уважаешь поэзию? — внезапно спросил он.

Этот вопрос застал меня врасплох. В моей памяти всплыли имена поэтов из моего прежнего мира — Пушкин, Лермонтов, Есенин. Россия богата на гениев литературы. Но здесь, в этой версии Российской Империи, их словно и не существовало. Даже император здесь был не Петр, а какой-то из Алексеев Романовых. Какой-то, потому что на моей памяти их было несколько.

— Когда-то нравилась, — ответил я честно. — Но потом как-то стало не до нее.

— Понимаю, — кивнул Ярослав. — Но знаешь, у тебя есть шанс вернуться к этому увлечению. Наследный принц устраивает поэтический бал при дворе через три дня. Такому гостю, как ты — сын министра финансов — там будут рады. Я тоже там буду, — добавил он с хитрой улыбкой. — Там собираются просто потрясающие дамы! Я даже пару стихотворений выучил для такого случая. Если ты понимаешь, о чем я, — подмигнул он мне, подкрутив кончик уса.

Я мысленно усмехнулся. Ловелас, как я и думал. Но идея посетить бал казалась заманчивой — это был шанс познакомиться с молодыми людьми империи, и, возможно, узнать что-то полезное.

Наш разговор прервал звук открывающейся двери. В лазарет вошел Соколов, его лицо выражало смесь удовлетворения и строгости.

— Левински, поздравляю с повышением до шестого ранга, — произнес он без вступлений.