— Ну пойдем, — завхоз пропустила подчиненную вперед, ведя ее на кухню, в свой уголок, словно под конвоем.

Здесь женщина опустилась на стул и, подперев голову рукой, приготовилась слушать.

Маша робко села напротив, на самый краешек стула.

— Я… я искала личные дела учеников, — пробормотала она, смущаясь.

— Да? И зачем же?

— Понимаете, — Маша провела рукой по своему накрахмаленному фартуку, потеребила кружевную оборку. — Я ищу мальчика, он учится здесь. Ему шестнадцать лет, и у него третья группа крови, отрицательная. Это все, что я о нем знаю.

— Негусто, — не меняя позы, изрекла Галина Васильевна. — И зачем он тебе?

— Это мой сын. Я родила его в шестнадцать лет. А потом папаша-подонок продал его, чтобы купить себе дозу…

Теперь Маша не прятала взгляд, глядя прямо в глаза своей собеседнице.

— Если ты мне лапшу на уши вешаешь…

— У вас есть дети? — перебила ее Мария, забывая в запальчивости о былом смущении. — Вы должны понять меня! Все эти годы я искала своего мальчика!.. Я… — Слезы градом покатились из глаз.

— И с чего ты взяла, что он здесь? — спросила завхоз, когда девушка немного успокоилась.

— Долго рассказывать. Но я получила сведения… Я точно знаю, что он — здесь…

— Просто мексиканское кино!.. — Галина Васильевна задумчиво покачала головой. Похоже, Маша не лжет. Или она — очень хорошая актриса, или сама верит в то, что говорит. А как причудливо порой складывается жизнь, Галина Васильевна знала не понаслышке.

Дверь поддалась легко. Стоило только слегка ткнуть в замок отмычкой. Раз — и готово. За ней — обычное помещение для обслуги: кровать, небольшой шкаф и стол со стулом. Самое необходимое.

Володя еще раз окинул взглядом пустой темный коридор и проскользнул в комнату.

Ни в одном из ящиков стола, ни на дверной притолоке, ни под матрасом не обнаружилось ничего интересного. Володя даже почувствовал некоторое разочарование. Неужели ошибся?..

На шкафу лежал рюкзак, с которым новая уборщица, кажется, и прибыла в школу.

— Так-так, посмотрим, что здесь у нас… — пробормотал повар, расстегивая молнию.

В рюкзаке обнаружилась голубая казенная пижама явно больничного вида и… нечто поинтереснее — паспорт.

— Оксана Сергеевна Бондарь, — прочитал Володя и даже присвистнул: — Вот тебе и Мария Вершинина… А казачок-то засланный… Как бы она не за тем же, что и мы, охотится…

Он покачал головой и аккуратно положил паспорт и пижаму на свои места, еще раз прошелся, простукивая стены и доски пола… Похоже, больше ничего.

Прежде чем покинуть комнату, Володя оглядел ее очень внимательно. Каждая вещь лежала ровно на том месте, где ее оставила хозяйка. Он не сомневался, что даже натренированный глаз не обнаружит, что здесь был небольшой обыск.

Надя бежала по заснеженному лесу. Ей не нужно было оглядываться, чтобы знать: тот, кто преследует ее, не отстает ни на шаг. Девочка слышала его тяжелое сбившееся дыхание и всей кожей ощущала исходящую от существа опасность.

— Мамочка! — закричала она, чувствуя, как заканчивается в легких воздух, а грудь словно сдавливает свинцовый обруч.

И в этот момент ее схватили, опрокинули на снег и за ноги поволокли куда-то. Наденька видела только мелькающие силуэты деревьев и ощущала, как забивает горло противный холодный снег.