— Хотел предупредить, чтоб не связывалась с Димой. А что?

— Ничего, — Марк усмехнулся. Теперь, те сомнения казались такими глупыми, а ведь тогда все было очевидным. Очевидным и таким неправильным. — Я тогда повел себя как придурок.

— Впервые?

— Нет.

— Я больше скажу, не впервые и далеко не в последний раз… — Яр хмыкнул.

— Это ты из своего опыта?

— Ну а из чьего же еще?

— Снеже везет на придурков, — Марк прошелся оценивающим взглядом по Самарскому, расплываясь в улыбке. — Саше тоже.

— Мне почему‑то кажется, что везет скорей нам, — взгляд Яра на секунду стал отсутствующим, кажется, перед его глазами на какое‑то время стало другое лицо.

Спорить Марк не стал. Сегодня ему дико повезло. А еще больше повезло несколько месяцев тому, когда Самарский посоветовал хорошего фотографа. Будто невзначай протянул визитку с номером телефона неизвестной Снежаны Ермоловой. Он ведь не мог представить, как много значит этот его поступок. А он оказался очень важным.

На секунду Марк попытался представить, что было бы, не окажись он тогда на пороге студии Снежи. Попытался… и не смог.

Им суждено было встретиться. Суждено было разойтись и опять пересечься, пройти через череду испытаний недоверием, отголосками прошлых падений, сомнений в будущем, чтоб сейчас он стоял вот так в кабинете Самарского, и не мог представить, как был бы без нее.

Глава 26

Сергей шел за Жданом, внимательно разглядывая спину босса. Петр расправил плечи, ступал уверено, разворачивая ступни шире, чем мужчины делают это привычно, неестественно подавал вперед грудную клетку. Видимо, он чувствовал себя отлично. Очень уж уверенно. Слишком…

Сопровождал его не один Сергей. На встречу с пленником Ждан шел в сопровождение трех охранников. В последнее время он вообще не ходил никуда без них.

Чувствовал, собака, что пора подумать о своей безопасности, но почему‑то считал, что опасность придет извне. А она совсем не там. Сейчас, например, плетется сзади, сверля взглядом спину и чуть кривя губы в улыбке.

Уже очень долго Сергей работал с подобными делами. Никогда раньше не исполнял специальное задание, но когда готовился к своему — изучал, думал, сомневался. В частности сомневался в том, сможет ли провести полгода в компании преступников и не "заразиться" их мировоззрением. Он часто видел тех, кто раньше прошел по той же дорожке, что он сам. И не мог с уверенностью сказать, на чьей они стороне. Сейчас ему казалось, что ответить на свой вопрос было бы просто — он очень рад, что Ждана скоро возьмут. Безумно этому рад. И совершенно не будет ностальгировать по тому, как становился соучастником преступлений, когда чувствовал себя полубогом в окружении таких же полубогов по причине своей безнаказанности. Скорей всего не будет…

Один из охранников открыл дверь, пропуская свет в конуру, в которой до сих пор содержался Дима.

Затхлая маленькая комната с единственной лампочкой, топчаном и пустыми стеллажами. Ждан сделал все, чтоб заточение оказалось… комфортным.

— Вставай, — именно он вошел в помещение первым, направился прямиком к скрученному на лежаке пленнику, вздернул его за шкирки, заставляя сесть. Поймал взгляд затуманенных глаз, тряхнул. — Вы что, чем‑то его накачали? — отвернувшись, Ждан блеснул глазами уже в сторону топчущихся в двери бодигардов.

— Он бушевал…

— Придурки. Как я с ним теперь буду разговаривать? — Жданов снова тряхнул Диму, даже толком не веря, что это поможет. Не зря. Не помогло. Реакция у Ермолова была заторможенной, взгляд — пустым, а конечности безвольно свисали вдоль туловища.