По правде, ничего хорошего Снежана здесь уже не искала. Понимала всю бесперспективность занятия. Пыталась ли оправдать брата? Да. Сознательно, подсознательно. Чаще безрезультатно, но иногда и довольно успешно. Но это не меняло одного — он преступник. Стал преступником еще много лет тому. И пусть сегодня ему инкриминируют другое, это закономерность, а не роковое стечение обстоятельств.

— Диму посадят, это я уже поняла. А Жданов? Что будет с ним?

— У него нет шансов. Ему не помогут деньги, связи, молитвы. Он сядет надолго, а то и навсегда. Так что передай своему другу, что о Петре Жданове можно забыть.

— Но почему именно сейчас? Вы же сами сказали, что уже как минимум пять лет…

— В бизнесе он намного дольше. Пять лет в относительных верхах. А почему именно сейчас… — Сергей пожал плечами. — Никто не ответит тебе на этот вопрос. Сейчас и все.

— А в том письме, — Снежана проследила взглядом за тем, как мужчина начинает перекатываться с носков на пятки и обратно, складывает губы в трубочку. Ему разговор давался очень просто. И с настроением сейчас было явно лучше, чем во время их предыдущих встреч. — Что там было?

— В том, которое ты передала от Димы? Ничего особенного. Предложение поделить товар в обход кассы.

— И вы знали, что помогать ему не станете?

— Конечно, знал.

— Значит, соврали тогда мне?

— Ну почему? Тогда не помог, зато помог позже. Я задержал преступника, который собирался убить Диму. Думаешь, этого мало для того, чтобы считать, что я ему помог?

— Он обязан вам жизнью…

На этих ее словах, Сергей скривился.

— Нет уж, мне не нужны обязанные жизнью. Если хочешь, считай, что я сделал это именно потому, что пообещал тебе. Пусть он лучше будет обязан жизнью тебе. Возможно, от этого когда‑то будет толк. Когда… Если он когда‑то выйдет.

Объясняться Сергей не спешил, а Снежана не стала настаивать. Попрощалась, а потом попыталась как можно быстрей покинуть провонявшее преступниками и их преступлениями помещение.

Когда Марк подошел, обнял, прижалась к нему, надеясь, что так будет легче. Возможно. Самую малость.

— Он заслужил это, Снежка.

— Я понимаю. Просто горько, что он сам так испортил себе жизнь.

— Ты ничего не изменишь.

— И это я понимаю, но… — она тяжело вздохнула. — Он не понимает. Представляешь, до сих пор надеется, что адвокаты его вытащат. Верит, что не заслуживает наказания. Ставит себе в заслугу то, что сдал Жданова.

Марк сжал челюсти, заставляя себя сдержать гнев. Нет, все же нужно было туда пойти. Поговорить с этим придурком наедине. Объяснить, какого именно наказания он заслуживает за то, что успел натворить за свою долгую жизнь.

— Надеюсь, ты не пыталась его переубедить?

— Нет. Какой смысл? Он все равно не поймет.

— Ты права.

— Но жаль, — Снежана несознательно смяла руками воротник пиджака Марка, разглядывая узор на его галстуке. Точней видела‑то она точно не узор, просто взгляд проходил сквозь него куда‑то в пространство. — Не понимаю, когда он так изменился, а если не менялся, то как мы все могли пропустить?

— Ты сейчас пытаешься винить себя? — Марк аккуратно отлепил от себя руки девушки, открыл перед ней дверь в машину, пропуская вперед.