В этом случае отец с дочерью даже не знали, какой язык использовался: страна-производитель на упаковке указана не была — как в случае многих древних товаров, найденных в северных паучьих городах.

Если бы отец с дочерью узнали производителя, поиски информации о порошке скорее могли бы увенчаться успехом. Во-первых, у Аргона имелся справочник, в котором указывались языки, на которых говорили люди в каждой из древних стран. Во-вторых, он сам владел несколькими древними языками, а если бы язык оказался ему неизвестным, то он мог обратиться бы к своим друзьям, также, как и он, увлекавшимся изучением древних языков.

Аргон с Раисой стали между собой именовать белый порошок тремя буквами, остававшимися на упаковке: ине.

Аргон, конечно, знал о необычных способностях пауков третьего города, только не представлял, в чем секрет выхода из ментального поля. Узнал он об этом совершенно случайно.

Именно пауки третьего города выбрали его, как потенциального управителя от белых.

Пауки пришли к ним в дом по туннелю, чтобы по крайней мере никто из людей не видел, как они туда проникли. Восьмилапые также утверждали, что об этом не знают и их собратья, так как они установили какой-то там барьер. Какой именно, Раиса сказать не могла.

Пауки третьего города предложили ее отцу объединить свои усилия в борьбе за власть. Им требовался помощник-человек.

Всех условий соглашения Раиса не знала, да они ее, откровенно признаться, и не особо интересовали.

Но у пауков имелось одно условие, может, его следует назвать заданием или просьбой.

Они хотели, чтобы Аргон поискал в своем городе запасы белого порошка. Лучше — начал поиски незамедлительно.

Аргон являлся одним из высокопоставленных белых и имел доступ во многие места в городе, где его появление не вызвало бы вопросов.

Появись там пауки из третьего города, это как раз заставило бы насторожиться Восьмилапых из главного паучьего поселения на севере. Естественно, они не желали раскрывать другим паукам свой секрет.

Хитрый Аргон не стал сразу же сообщать Восьмилапым о найденным им прямо в своем доме порошке, а через некоторое время выдал одному пауку небольшую дозу, что вызвало у Восьмилапого гостя неописуемый восторг.

Аргон понял, что пауки третьего города находятся в его власти и что он сам в скором времени станет управляющим от людей, так как эти пауки, во-первых, сами намерены сместить главного северного паука и служащего ему родственника Аргона, а, во-вторых, зависят от порошка и, следовательно, от его хранителя.

Аргон умел очищать свою голову от мыслей. Раиса — нет, поэтому отец опасался, что пауки, подключившись к ее сознанию, смогут узнать о месте тайника и количестве порошка. Куда отец перепрятал ине, Раиса не представляла.

Но пауки решили, что раз им не перехитрить самого Аргона, надо действовать через его дочь.

С Раисой завела дружбу известная Найлу паучья самка из окружения Правителя. Такая дружба считалась очень почетной для человека. Люди стремились к ней всеми силами и лишь немногим удавалось завоевать личную благосклонность какого-то паука, а уж прибиться к кому-то из окружения Правителя считалось чуть ли не причислением к лику святых.

Другие люди, зная о дружбе кого-то из двуногих с пауком, кланялись ему при встрече, всячески выражая свое почтение — почти в той же мере, что и Восьмилапому.

Такие поклоны не являлись обязательными, но все равно друг паука мог на них рассчитывать, потому что тут же получал определенную власть над людьми.

Но Раисе такая дружба не принесла счастья, так как она понимала, в чем заключается интерес паучихи.

Более того, она потеряла нескольких подруг: те завидовали ей, не догадываясь, с какой радостью девушка отказалась бы от такого повышенного внимания самки. Раиса осталась одна.

Заявить паучихе (как и любому Восьмилапому) о нежелании видеть его или ее никто из людей не осмелился бы.