– И как это попало в туалет? – спросил он.

– Наверное, записка была уже там, когда мы взлетели, – предположила Фатима.

– Но кто из пассажиров мог зайти туда до вылета?

– Вероятно, он попросил кого‑нибудь оставить бумагу там. Кого‑нибудь, кто был вхож в самолет до объявления посадки.

Эрик недоумевал. Он спрашивал себя, как могло получиться, что именно его самолет оказался под угрозой взрыва, и как эта бумага попала в туалет? В лучшем случае это чья‑то неудачная шутка. В худшем – неизвестно, переживут ли они этот день.

– Что мы будем делать, Карим? – Эрик перевел глаза на командира.

Тот все еще читал бумагу. Точнее, он смотрел на нее или сквозь нее, снова и снова пробегая глазами строчки.

– Будем делать, что они велят.

– Что они велят? – Эрик округлил глаза.

– Но это невозможно, – прошептала Фатима.

– А что нам остается? – Карим обвел взглядом экипаж. – Здесь же ясно сказано, что они взорвут самолет, если мы не будем следовать их указаниям.

– Но как они смогут это проверить?

Абсурд. Полный абсурд. Эрик попытался собраться с мыслями.

– Если угроза серьезна, а согласно инструкциям службы безопасности мы должны исходить именно из этого, самым разумным будет им подчиниться, – вздохнул Карим. – Конечно, мы свяжемся с центром управления воздушным движением и САЛ, и они нам скажут, как действовать дальше. Мы передадим им это сообщение. Очевидно, оно адресовано не нам. Мы всего лишь заложники.

Эрика прошиб холодный пот.

– Если это оставил кто‑нибудь из пассажиров, – срывающимся голосом прошептал он, Карим перевел взгляд на Эрика, – этот человек должен наблюдать за нашими действиями.

Стюардесса стояла, прислонившись к стенке, со скрещенными на груди руками. Эрик разочаровался бы в ней, если бы она заплакала. Но Фатима крепилась.

– Вы еще кому‑нибудь из экипажа это показывали? – спросил ее Эрик.

– Нет.

Он удовлетворенно кивнул:

– Будем скрывать как можно дольше. Сообщим обо всем в управление, а там решим, как нам быть дальше.

– Тогда я пойду. – Фатима выпрямилась и исчезла за дверью, притворив ее с легким щелчком.

Карим надел головную гарнитуру и стал запрашивать Арланду:

– Это Карим Сасси, командир экипажа рейса пятьсот семьдесят три. Мы получили записку, в которой сказано буквально следующее: «Если США немедленно не закроют „коттедж Теннисона“, а шведское правительство не отменит решения о депортации из страны человека по имени Захария Келифи, этот самолет будет уничтожен. При попытке посадить машину до того, как наши требования будут выполнены, произойдет взрыв. Пока в баке самолета не закончится бензин, у вас есть время на размышление». Как командир корабля, я намерен держать самолет в воздухе, сколько хватит топлива, – продолжал Карим. – Эти несколько часов – все, что есть в нашем распоряжении.

11

Стокгольм, 09:45

Сообщение от командира экипажа рейса 573 поступило почти сразу после вылета. Диспетчер тут же передал его в коммуникационный центр криминальной полиции, САЛ и Шведское транспортное агентство. В криминальной полиции новому делу тут же придали высший приоритет. Для Алекса Рехта это был уже второй случай угрозы теракта за эту неделю.

Снова и снова перечитывал он сообщение из коммуникационного центра, будто не веря своим глазам.

«Боинг‑747», двадцать минут назад вылетевший из аэропорта Арланда, подвергся угрозе взрыва и считается захваченным.