«Боинг‑747», двадцать минут назад вылетевший из аэропорта Арланда, подвергся угрозе взрыва и считается захваченным. Командир воздушного судна связался с диспетчером и изложил ему суть ситуации.

В свете вчерашних событий угрозу следовало воспринимать серьезно. Алекс читал утренние газеты и знал, кто такой упомянутый в сообщении Захария Келифи. Очевидно, СЭПО уже взяла его под стражу и собирается выдворить из страны. Вот вся информация, которой располагал инспектор Рехт.

После консультации со своим шефом он решил позвонить Эден Лунделль:

– Это вы занимаетесь делом Захарии Келифи?

– Совершенно верно.

Эден уже была в курсе последних событий и сейчас беседовала с начальником одного из подотчетных ей подразделений. Она обещала перезвонить позже. Алекс решил воспользоваться свободной минуткой, чтобы еще раз оценить ситуацию.

Итак, самолет взлетел с хорошим запасом топлива. Он был полон, за исключением нескольких свободных мест в салоне первого класса. Экипаж состоял из десяти человек, включая пилота и штурмана. Пока топливо не закончилось, у правительства оставалось время на размышление.

Требование, предъявляемое террористами к шведскому правительству, Алекс худо‑бедно понимал, но что, черт возьми, за «коттедж Теннисона»? Вероятно, Эден знает об этом больше. За время работы в полиции Алекс неоднократно сталкивался с угрозами взорвать самолет, направлявшийся в Швецию или из Швеции, но каждый раз опасность оказывалась ложной. Преступники блефовали.

С чем он имел дело сейчас? Был ли риск, что на борту «боинга» настоящая бомба? В таком случае кто‑то благополучно миновал регистрацию, имея в сумке взрывное устройство, или кому‑нибудь его подложил. Последний сценарий представлялся Алексу невероятным. Скорее всего, ничего такого на борту нет.

В кабинет заглянул Йерпе, начальник Алекса:

– Мы должны поставить в известность правительство, и это я поручаю тебе.

– Разве ты этого еще не сделал?

– Они проинформированы об угрозе, но не более. Надо разъяснить им подробности случившегося. Я уже сообщил, что мы едем. Надо торопиться, пока газетчики не проснулись.

Вот уже во второй раз за последнее время Алексу предстоял визит в Розенбад.

– Но мне нужна помощь. Я же, в сущности, тоже ничего не знаю.

– Ты поедешь с СЭПО. Пусть говорят они. У нас ведь ничего нет, кроме этого сообщения.

– И каковы будут наши рекомендации?

– Выследить их. А что, ты думаешь, станет делать правительство, отпустит этого Келифи?

Йерпе последовал за Алексом к лифту.

– У нас есть связь с командиром экипажа?

– Пока нет. – Лицо шефа омрачилось. – В сложившейся ситуации пилоту предоставляются широкие полномочия. Мы можем предлагать сколько угодно, но окончательное решение принимать ему.

– Я бы посоветовал ему сбросить топливо и совершить аварийную посадку.

Йерпе пробурчал что‑то невразумительное. Когда подошел лифт, он положил ладонь на плечо Алексу:

– Должен сказать, что я восхищаюсь твоим хладнокровием. Как только я узнал, что он там, сразу же решил доверить это дело тебе. Если я был не прав, только скажи.

– Кто он? О чем ты? – Алекс шагнул в лифт, сбрасывая с себя руку шефа.

Йерпе округлил глаза:

– Но я думал, ты уже проинформирован. Мне сообщили…

– О чем проинформирован? – перебил его Алекс.

Тут Йерпе понизил голос почти до шепота, так что Алекс с трудом разобрал его слова:

– Но, Алекс… ведь в этом самолете твой Эрик.

Фредрику Бергман срочно вызвали на заседание правительства. Кроме нее, из Министерства юстиции присутствовал секретарь, к ним присоединились несколько сотрудников из Министерства иностранных дел и полиции.