– В отличие от некоторых людей я нарабатываю связи за пределами своего ведомства. Я попросил знакомых поискать информацию о Шилдсе в компьютерных базах данных по стране. Когда всплыло имя невропатолога, я ему позвонил. Мне даже не пришлось на него давить, чтобы узнать правду.

– Как же доктор Шилдс скрыл свою болезнь? – спросил Карл.

– В основном он лечит себя сам, – объяснил Биглер. – Гормональная терапия. Примерно раз в три недели он летает в Стэнфорд, говоря всем, что едет на велосипедную гонку.

Эллис недоверчиво покачал головой:

– Неужели даже его жена не знает?

– Нет. Никто, кроме Шилдса и его невропатолога. А тот говорит, что у Шилдса одна цель: обеспечить жену и детей, пока еще жив. Больше ничего не имеет для него значения.

Последовало молчание. Нелл Робертс заплакала, но ее всхлипывания заглушал дождь.

– Неожиданно, что говорить, – заметил шериф Эллис. – Только вряд это что-нибудь меняет.

Глаза Биглера удивленно округлились.

– Вы что, шутите? Да все меняет!

Дверь трейлера вновь распахнулась, и из него выпрыгнул Трейс Брин, прикрывая глаза ладонью.

– Это он, шериф! Доктор Шилдс! Хочет поговорить с майором Макдэвитом!

Биглер пристально посмотрел на Дэнни:

– Почему именно с вами?

– Сейчас узнаем, – заметил шериф.

Глава 18

Дэнни сидел за столом в командном трейлере, ожидая, пока его соединят с Уорреном Шилдсом. В тесном помещении отвратительно воняло смесью пота и плесени. Как ни странно, шериф Эллис разрешил Биглеру зайти в трейлер, и агент настороженно стоял в двух шагах за спиной Дэнни. Тут же присутствовал Трейс Брин, который возился с аппаратурой; его брат вытянулся у двери, а за его плечом маячил Карл Симс. Дэнни подумал, что Эллис заметит Карла и отправит прочь, но мысли шерифа были заняты делами поважнее.

– Наденьте, – обратился к Дэнни Трейс Брин, показывая на наушники, лежащие на столе.

Дэнни взял наушники, которые подсоединялись к маленькой распределительной коробке с надписью «Hello Direct»[19] наверху. Провода от распределителя вели к стойке звукового оборудования, установленной у стенки трейлера. Там стояли три небольших динамика и портативный цифровой магнитофон.

– Если включите динамики, – сказал Дэнни, – уменьшите звук до предела. Я хочу, чтобы Шилдс думал, что нас никто не слышит.

Эллис кивнул Трейсу, и тот выполнил требование, подкрутив что-то на стойке.

Дэнни попытался вспомнить об Уоррене Шилдсе все, что знал. Вначале ему казалось, что он нервничает из-за необходимости скрывать переписку с Лорел. Но известие о неизлечимом раке у Шилдса вдребезги разрушило его восприятие жизни за минувший год. Все, что он думал о своих отношениях с Лорел, оказалось неправильным. Более того, не может быть, чтобы она не заметила, насколько серьезна болезнь ее мужа. Неужели Лорел знала о раке, но ничего не сказала? В таком случае она не тот человек, за которого он ее принимал. «Что я сделал с этим несчастным? – думал Дэнни. – Что сделал с его семьей?» Влюбившись в Лорел, он долго боролся с этим чувством. Лорел тоже, или по крайней мере так казалось. Даже после того, как они поддались силе любви, осознание собственной вины поначалу омрачало их отношения. Постепенно оно исчезло: им обоим стало ясно, что они предназначены друг для друга. Теперь же чувство вины поднималось из самых глубин сердца, куда запрятал его Дэнни, словно ядовитый цветок после дождя…

– Дэнни, ау! – позвал шериф Эллис. – В облаках витаешь?

– Мне нужны бумага и ручка, – сказал Дэнни.