К кузнецу, похоже, пришло второе дыхание, а вот Джориан начал уставать. Удары так и сыпались на его правую руку, Джориан отбивался, но выпады становились все опаснее.

Кружа по кузнице, Ритос снова оказался спиной к двери. Ванора, которая все это время нерешительно топталась в дверном проеме, шагнула вперед, сжимая в руке меч, брошенный кузнецом в начале поединка. Меч не годился для боя, Ритос использовал его для колдовских ритуалов – он был снабжен отполированным прямым тридцатидюймовым клинком с закругленным острием и тупой кромкой, сделанным из какого‑то податливого металла, гладкой костяной рукояткой и медной чашкой в форме полумесяца. Короче, меч подходил только для заклинаний и вызываний духов.

Однако Ванору это не остановило. Сжав рукоятку обеими руками, она изо всех сил ткнула Ритоса в спину затупленным клинком. Кузнец вздрогнул, застонал и инстинктивно обернулся. Воспользовавшись этим, Джориан подскочил к нему вплотную. Он швырнул в Рандир изорванный край Ванориной накидки, на мгновение лишив клинок подвижности, и вонзил Ритосу в грудь охотничий меч. Затем выдернул острие, нанес кузнецу удар в живот, снова рванул меч на себя и наотмашь рубанул Ритоса по горлу.

Ритос зашатался, как вековой дуб, и рухнул на пол. Джориан стоял над ним, с трудом переводя дыхание. Отдышавшись, он вытянул из кучи ветоши у горна тряпицу, обтер клинок и вложил его в ножны. Измазанную кровью тряпицу Джориан кинул на тлеющие в горне угли – она задымила, вспыхнула и сгорела.

* * *

– Просто чудом уцелел, клянусь медной задницей Имбала, – сказал Джориан. – Хорошо хоть он умаялся от своей ворожбы, а то б ни в жисть с ним не справиться.

– Ты не ранен? – спросила Ванора.

– Не‑а. Слышь, а кровь‑то у него настоящая. С виду он такая ледышка бесчувственная; окажись у него внутри зубчики‑колесики, как в папашиной клепсидре, я б не удивился.

Джориан поднял с пола Рандир, оглядел клинок и рубанул по воздуху. У меча были благородные очертания, заточенное с одной стороны лезвие, защитная чашка; им было удобно рубить и колоть.

– Видно, он уж не волшебный, раз мы прервали заклинание. Как думаешь, есть для него ножны?

– Ритос ножны не делает, он их заказывает оружейнику из Оттомани. Может, какие и подойдут – надо в комнате поискать.

– Попробую подобрать. Худо, если ножны не подходят: идет себе, скажем, герой, встречает дракона или людоеда; хвать, а меч ни туда, ни сюда – застрял. Как думаешь, ничего нам за кузнеца не будет?

– Не‑е, не будет; в эту глушь никто не заглянет. Ксилар и Оттомань эти горы никак не поделят – оба считают их своими, да не больно торопятся прислать чиновников, чтоб прибрать владение к рукам.

Джориан поддел труп огромной белки носком башмака.

– Жаль мне, что пришлось убить его питомца, Он‑то, бедняга, хозяина защищал.

– И правильно сделал, мастер Джориан. Иксус бы рассказал лешим, а уж те бы нас непременно прирезали в отместку за смерть дружка. Они и так вот‑вот прознают, что Ритос окочурился.

– Откуда?

– Скоро морок рассеется, которым Ритос лесников отваживал. Как забредет в наши края охотник – сезон ведь теперь, – так они все к дому и сбегутся: поглядеть, что с ихним колдуном приключилось.

– Чего ж мы мешкаем, пора отправляться в Оттомань, – заторопился Джориан.

– Сперва надо собраться. Мне без накидки не обойтись, от моей‑то после драки одни лохмотья остались. У кузнеца возьму.

Они вернулись в дом, прихватив три горящие свечки.

– Я думаю, негоже нам трогаться в путь на голодный желудок, – проговорил Джориан. – Сварганишь какой‑нибудь еды, пока я соберу пожитки?

– Все бы тебе есть! – рассвирепела Ванора.