— Мужья иногда оказываются ревнивцами.

— Только не мой. Неужели, по-твоему, я согласилась бы сменить одну тюрьму на другую?

— На самом деле, я думаю, твои родные снисходительней многих.

— К чему вся эта болтовня, когда нам нужно столько обсудить? Теперь ты — подружка невесты. Мы тебя оденем в сиреневый шифон, и будешь выглядеть просто…

— Безобразно, — вставила я.

— Это — идея! Чтобы подчеркнуть красоту новобрачной.

Мы расхохотались. Как хорошо, что мы снова вместе. Гвеннан, похоже, подумала о том же, потому что сказала:

— Я так рада, что ты приехала, Хэрриет. Как только я выйду замуж, ты должна стать нашей первой гостьей в «Вороньих башнях».

— Не представляю тебя там.

— Почему? Мы там все переделываем. Хэрри старается для своей королевы.

— Ты влюблена в него до безумия.

— Может быть. Только мне положено скрывать свои чувства до самой свадьбы. За день до этого он должен будет упасть передо мною на колени; а потом силой вырвет у меня признание и клятву.

— Он не осмелится!

— Надеюсь, его на это хватит. Он обожает меня. А теперь слушай. Завтра мы поедем в Плимут. Это довольно забавно. У Дины там есть сестра, так что я отправлю ее повидаться с ней, и она не будет нам мешать.

— Мешать в чем?

— Увидишь. Но сначала надо зайти к портнихе и заняться сиреневым платьем для тебя.

Гвеннан улыбнулась — как мне подумалось, в мечтах о будущем, и я еще раз призналась себе, что очень ее люблю: эта новая Гвеннан была мягче, озаренная, как я полагала, светом любви, — и очаровывала меня даже больше, чем прежняя. Если Хэрри Леверет любит ее, а она — его, они будут очень счастливы.

И тут она сказала странную вещь:

— Хэрриет, иногда мне кажется, из меня получилась бы хорошая актриса.

Я подняла брови, ожидая продолжения, но Гвеннан больше ничего не сказала, а просто улыбалась.

На следующий день нас отвезли на станцию и там посадили в поезд до Плимута. Дина, горничная Гвеннан, проводила нас до дома портнихи, где и оставила, пообещав вернуться за нами вечером.

— Не много ли времени на портниху? — заметила я.

Но Гвеннан рассмеялась и заявила, чтобы я полагалась на нее.

С меня сняли мерки; я посмотрела сиреневую ткань, и Гвеннан пообещала, что через три дня мы зайдем на первую примерку. На все это ушло примерно полчаса.

— У меня для тебя сюрприз, Хэрриет. Мы отправляемся в театр. Тебе понравится. Это — действительно чудесно. «Ромео и Джульетта». Помнишь, как хорошо ты читала стихи, но игрой ты никогда не блистала в пьесах. Просто тебе никогда не удавалось отрешиться от себя самой. В этом вся суть.

— Но почему же ты не сказала мне, что мы идем в театр?

— А зачем?

— Так — ради интереса.

Гвеннан промолчала, на ее губах все еще играла улыбка.

— После представления я даже смогу отвести тебя за кулисы.

— Ты хочешь сказать… у тебя есть друзья в труппе?

— Ты всегда говорила, что я не перестаю тебя удивлять, и ты никогда не знаешь, что я выкину в следующий раз. Ну как, ты удивлена?

Я согласилась, что так оно и есть.