— М-мм? — не поворачиваясь к племяннику, вопросительно протянул Уиттон.

— Да, останови, пожалуйста.

Тот затормозил и два раза громко нажал на клаксон.

С полминуты мы тихо стояли на дороге, потом дверь открылась и на крыльце показалась девушка. В легком, облегающем тонкую фигуру, светло-зеленом платье. Темные почти черные волосы были пострижены строгим каре с небольшой плотной челкой по верху высокого лба. Эта не очень обычная, характерная, пожалуй, для старых портретов английской аристократии прическа подчеркивала ее изящную шею и тонкие прямые плечи.

Она быстро пошла к нам по дорожке садика, а мистер Холборн уже вышел из машины и стоял у калитки.

— Здравствуйте, Джеральд! Очень рада вас видеть. Здравствуйте, господа.

Меня поразила улыбка, обнажившая на очень короткое мгновение ее зубы, ровные замечательно белые.

Мэтью приветственно махнул ей рукой как старой знакомой, а я привстал и несколько неловко поклонился из-за мешавшего мне автомобильного сиденья.

— Вы действительно рады меня видеть, Бета? — спросил Джеральд.

Она мило улыбнулась и кивнула в ответ головой.

— Тогда надеюсь, что вы посетите нас сегодня в замке вместе с мистером Бакли?

Она опять очень мило и изящно кивнула:

— Я постараюсь, хотя папа ведь может задержаться, вы знаете, как он работает.

Они обменялись еще нескольким словами и, попрощавшись, мы двинулись дальше.

Почти сразу слева, с морской стороны, обозначился замок. Точнее, его верхняя часть в виде конических окончаний боковых башен и красной черепичной крыши центрального здания между ними. От основной дороги к замку шла боковая, поуже, но не из гравия, а мощенная старым плотно уложенным камнем.

— Мы проскочим мимо и завезем вас сразу к Роббинсам, — сообщил Мэтью. — Это еще несколько сотен ярдов, и справа начнется та самая деревенька.

Деревня оказалась совсем не маленькой — домов шестьдесят по меньшей мере. С приличным магазином в центре и пабом для пивного времяпрепровождения местной публики. В глубине, за последним рядом домов, просматривалась длинная современного стиля индустриальная постройка, с какой-то техникой, трубами и прочими полагающимися и непонятными для обыкновенных людей приспособлениями. Из этого я правильно вывел, что вижу местную птицефабрику.

Дома жителей производили впечатление старых и добротных построек, выглядели крепкими, ухоженными, почти все — в два этажа.

— Совсем неплохая деревенька, — сказал я, — если ее вообще следует так именовать.

— Держится на птицефабрике в основном. Раньше была рыбацкой, но теперь этим меньше занимаются. Роббинс, как раз еще из тех старых рыбаков. Вон его дом. А сами вы любите рыбную ловлю?

— Очень, и занимаюсь этим при первой возможности.

— Ну, значит, он будет к вам вдвойне расположен, — проговорил с заднего сиденья Джеральд Холборн. — Сегодня вам надо будет пообвыкнуться здесь, отдохнуть с дороги. А завтра уж будьте любезны к нам в пять часов к чаю. А лучше — пораньше, посмотрите замок.

— Честное слово не знаю, как вас благодарить за вашу любезность.

— Никак не надо, но вот если вы время от времени сможете сыграть партию в шахматы с моим папашей, дядюшка Мэтью будет вам по гроб жизни благодарен. Он шахматы терпеть не может, и в то же время вынужден быть единственным партнером моего больного отца. Так что, если вы сможете его менять через день-другой…

— Перестань насмешничать, Джеральд. А вон и старый Роббинс.

Машина остановилась у невысокой изгороди. И завидев нас, к калитке двинулся загорелый, с небольшой стриженой бородкой пожилой, но с виду еще очень крепкий, человек.