Совокупления с наложницами и продолжение рода – не одно и то же.
– Не смей так говорить. – Он положил ее голову к себе на плечо, словно этот нежный жест мог приглушить резкость его слов. – Нельзя обременять
ребенком женщину, которая этого не желает.
Она вырвалась и села, сверкая глазами.
– В каком затруднительном положении вы очутились! Вам не нужна ни жена сомнительного происхождения, ни ребенок от нее. Но не беспокойтесь: я не
забеременела в Фэнтане, и вряд ли это случится сейчас. Вам и вашему драгоценному наследству ничто не угрожает.
Кайл тоже сел, опираясь на руку и глядя на Трот, как на фейерверк, готовый взорваться.
– Неужели ты и вправду веришь, что я отказался бы от ребенка только из за смешанной крови?
Трот отвела глаза, понимая, что была несправедлива.
– Нет, не верю. – Кайл не был ограниченным и надменным аристократом, такого открытого человека она никогда не встречала, но даже его терпимость
не могла их соединить.
– Влечение бессмысленно и даже опасно, когда ему не на что опираться. – Когда нет любви. Но теперь, когда они снова сблизились, смогут ли они
жить под одной крышей, как чужие люди? Это немыслимо. Есть только один выход. Помолчав, Трот с мучительной категоричностью заявила: – Мне пора
уехать отсюда.
В его глазах мелькнул ужас. Делая вид, что он не понял ее, Кайл согласился:
– Мы завтра же отправимся в Шотландию.
– При чем тут мы, Кайл? – Она коснулась его щеки. – Мы больше, чем давние любовники, но меньше, чем друзья. Нам будет больно видеть друг друга.
В Шотландию я уеду одна.
На его щеке дрогнул мускул.
– Но год еще не истек.
– Наше обручение – вымысел. Незачем поддерживать эту иллюзию, ведь на самом деле мы не женаты и никогда не были женаты. В разлуке нам будет
легче дождаться, когда закончится этот год. Гораздо легче. – Она поднялась, сдерживая желание еще раз прикоснуться к нему. – Я уеду, Кайл,
хотите вы этого или нет.
По его обнаженному телу рассыпались солнечные пятна, он сидел на траве неподвижно, как греческая статуя, и только нервно сжимающиеся пальцы
выдавали в нем живого человека. Наконец он произнес:
– Возьми большую карету – в ней тебе будет удобнее. И если ты решишь вернуться, я пришлю кучера за тобой.
– Я не вернусь, милорд, – тихо возразила Трот. – Какой в этом смысл? – Она оделась и заплела волосы, гадая, что случилось бы между ними, если бы
она держалась строго и отчужденно, а не поддалась вожделению. Да, во всем виноват лишь игривый тон, какой они поддерживали сегодня с самого
утра.
Кайл тоже встал и оделся, неловко двигая руками.
– Ты хотя бы будешь писать мне? Для этого наша связь достаточно крепка.
– Может быть. Но прежде мне надо покинуть этот дом. Уехать как можно дальше. – Она привстала на цыпочки и поцеловала его в щеку. Этот поцелуй
показался Кайлу недопустимо небрежным после страсти, еще недавно сжигающей их. – Я рада, что мы с вами встретились, милорд.
Он поднес к губам ее руку.
– И я. Жаль, что все так вышло.
– Мне тоже, – честно подтвердила Трот.
Большая карета повезет ее и все ее скудное имущество черепашьим шагом. Уложить вещи было недолго. Трот спокойно попрощалась со слугами, словно
давным давно готовилась к отъезду. Горничная Бесси и дворецкий Хокинг смотрели на нее укоризненно, но не посмели упрекнуть. Известно ли им,
каковы ее отношения с Кайлом?
На следующее утро, прежде чем спуститься вниз, Трот заметила на своем пальце кольцо Кайла. |