|
– Можно сказать и так. Ци – жизненная сила. Она пронизывает все сущее. Здесь она особенно сильна. Подобную энергию Кайл ощущал и в других местах – иногда в храмах, иногда в особенно живописных уголках природы. – Эта энергия возникла в результате многовекового поклонения или существовала еще до того, как был построен храм? – Думаю, оба предположения справедливы. Вероятно, это место – естественный очаг ци, поэтому здесь и построили храм. – Трот подняла глаза к высокому потолку пещеры, в перламутровом свете выражение ее лица стало таинственным, неземным. – Я часто слышала о таких тайных святилищах, но увидела впервые. Мы получили благословение. Кайл был согласен с ней. Почтительно поклонившись богине, он вернулся в первую пещеру. Трот сказала: – Я принесу хвороста и травы для осла. – Только не уходите далеко. Не хватало еще, чтобы кто нибудь схватил вас в темноте. – Поверьте, и я этого не желаю! Кайл расседлал осла и сложил вещи в естественной нише возле входа в пещеру. К счастью, Трот прихватила с собой в путешествие пару грубых одеял, немного еды и даже котелок, чтобы вскипятить воду для чая. Путники могли расположиться на ночлег с комфортом. Привязав Шена в другой нише, Кайл старательно растер животное тряпкой. За это время Трот возвращалась в пещеру дважды: один раз – с травой для Шена, второй – с охапкой хвороста. Выглянув наружу, Кайл заметил, что небо уже потемнело. – Больше я вас никуда не отпущу. Если топлива не хватит, обойдемся без него. Трот сложила хворост у очага и отряхнула рукава. – Хорошо. Кайл указал на грубо сколоченную решетку, прислоненную к стене пещеры. – Стало быть, тигров боимся не только мы. Видите скобы по обеим сторонам от входа в пещеру? На них крепится решетка, загораживающая вход. – Богиня заботится о своих подопечных. Установив решетку на место, Кайл размотал повязку и стащил парик. Этот маскарад докучал ему, помнить о роли слабого старика было нелегко, но, снимая парик и повязку по вечерам, он испытывал ни с чем не сравнимое облегчение. Теперь Кайл понимал, каково пришлось Трот, вынужденной пятнадцать лет вопреки своему желанию притворяться мужчиной. Неудивительно, что она всей душой рвалась в Англию, где могла бы вновь стать женщиной. В дружеском молчании разделив хлопоты, они взялись за ужин, усевшись на свернутые одеяла. Кайл не помнил, чтобы когда нибудь в жизни чувствовал такую же удовлетворенность. После простого ужина он задумчиво произнес: – Через много лет, когда я стану седым, старым и нудным, я буду часто вспоминать эту ночь и думать о том, как мне повезло. – Повезло? Кайл обвел пещеру взмахом руки с зажатой в ней чашкой. – Мне довелось поужинать в удивительном, таинственном уголке далекой страны, в обществе прелестной, ни на кого не похожей молодой женщины. В юности я мечтал именно о таком приключении. Трот смущенно потупилась. Она слышала, как европейцы в Макао льстят своим дамам, расточая им комплименты – приятные, но не внушающие доверия. – Значит, вот почему вы стали путешественником? Из любви к приключениям? – Только отчасти. – Кайл устремил взгляд в никуда. – Из всех вещей, стоящих в детской, мне особенно нравились глобус и белые пятна неизученных земель на нем. На старых картах я часто видел надписи: «Здесь должны быть драконы». Мне не терпелось своими глазами увидеть драконов, но есть и другая, более важная причина, по которой я отправился путешествовать: я хотел узнать, кто я такой на самом деле. Трот улыбнулась. – Разве вы не Кайл Ренбурн, виконт Максвелл и наследник графа Рексхэма? – Это очевидные стороны моего "я". |
