— А куда мы с тобой завтра идем? — спросила Алина.

— Не понял… Разве мы собирались? — изумился Михаил.

Ну и балдеж… Наташа удивленно подняла брови: кто обманывает — муж или дочь?

Когда-то несколько лет назад ее просто удивил этот маленький рыжеватый человечек, чересчур часто машинально нервно поправляющий очки. Что в нем такого необычного она тогда увидела? Почему выбрала именно его? Почему на него поставила?.. Любила ли его по-настоящему? Назойливые вопросы по-прежнему требовали ответов…

— Ты забыл, потому что у тебя очень много работы, — объяснила суть дела не по годам смышленая девочка. — Ведь сам сказал вечером «отл»! Мы только не успели решить куда. Между прочим, завтра суббота.

Действительно, суббота. И идти ему совершенно некуда. В полном пролете… По нулям… Приятели вновь растаяли в бензиновом московском воздухе. Стало быть…

— Если ты подскажешь, куда тебе хочется… Сделай одолжение, — неуверенно начал Михаил. — Что там у нас имеется в запасе…

Наталья, кажется, потеряла всякую способность соображать: глаза сделались квадратными, рот приоткрылся… Могла бы держаться и поумнее!..

У Алины в запасе кое-что имелось. Вероятно, программа продумывалась заранее, с вечера.

— Ну, во-первых, в зоопарк, — решительно заявила девочка. — Мне кажется, ты давно не видел слона.

Она, безусловно, не ошибалась.

— А во-вторых, на митинг! Скажи «хор»!

— Куда? — Михаил растерянно сел в кресло.

Какая уж тут работа… Или у Каховского плохо не только с головой, но и со слухом? И он просто ослышался? Наталья, чтобы не засмеяться, прикусила губу. Ребенок слишком политизирован, а Наташка хохочет. Тут плакать надо горькими слезами!

— Это мысль, очень мысль… И на какой же митинг ты собираешься? — Михаил подвинул кресло поближе к Алине.

— На санкционированный, конечно, — пояснила девочка, явно удивленная недогадливостью и неосведомленностью отчима. — На другие ходить опасно, мне мама объясняла!

Очевидно, Наташке абсолютно нечего делать. Это само собой разумеется.

— Мама сказала, ты знаешь, где какой митинг, — уверенно продолжала Алина, переступая на ковре босыми ножками.

Может, ей дует из двери?

— Взрослые должны все знать!

Кто бы сомневался…

— Там интересно, я видела по телевизору: разноцветные плакаты, все кричат и хлопают. А детей сажают на плечи, чтобы было видней!

И девочка выразительно посмотрела на Михаила: ей определенно хотелось к нему на плечи.

— Тебе не холодно? — спросил он. — Наташа, по-моему, здесь сильно сквозит! Ты разве не замечаешь? О митинге мне нужно разузнать поподробнее. А слон… Вообще-то милое дело. Ну, пусть будет слон, я не возражаю. Возможно, как раз он мне нынче необыкновенно требуется. Не исключено.

И поймал на себе пристальный, изучающий взгляд Натальи.

ГЛАВА 17

В субботу утром счастливая Алина устроилась на переднем сиденье машины и терпеливо ждала, пока мать, наконец, закончит давать отцу ценные указания.

Готовый в любую минуту взбрыкнуть, Михаил выслушивал ее, стиснув зубы, стараясь по возможности не сорваться и не высказать Наталье все, что он о ней думает. Он вынес, не дрогнув, наставления по поводу конфет, пепси-колы, пиццы, «Макдоналдса», мороженого, дождя, урагана, смерча, землетрясения, наводнения, плохих тормозов джипа, допустимой скорости, неплотно закрытой дверцы, атаки чеченских сепаратистов, но, когда дело дошло до опасности непосредственного общения ребенка с животными, Михаил не выдержал.