|
Охотники, которые прекрасно поняли действия юного проводника, не роптали, послушно выполняли его приказы, возвращались, петляли, тщательно следили за тем, чтобы не оставлять за собой следов. Охотники - сплошь местные, с детства впитавшие рассказы о Юмале, знали, с каким рвением искали Золотую Богиню казаки и монахи, чекисты и ученые, помнили истории об убитых шаманах, а потому с пониманием отнеслись к повышенной осторожности проводника. И услуг своих в ночной разведке не предлагали, знали, что не примет. Шаманы доверились Григорию, а вот сам он не имел права никому доверять. Помочь юноше в его работе охотники не могли, зато освободили от всех обязанностей по лагерю, а на третий день, когда глаза Григория от хронического недосыпания стали красными, а движения - дергаными, распределили между содой его поклажу. Юноша воспринял это как должное, сам не просил, но когда предложили - не отказался. Григорий водил охотников к Юмале третье лето, по пять-шесть групп в сезон, и всякий раз на второй-третий день спутники начинали помогать уставшему пацану. Вот и сейчас, несмотря на то что дорога осталась позади, никто из охотников не возмутился, что Григорий не участвует в разбивке лагеря. Ни косых взглядов, ни бурчания под нос - парень свое отработал, парню надо отдохнуть. Кто-то из охотников отправился за дровами, кто-то занялся провизией, а их проводник добрался до поклажи, уселся на землю, медленным, очень усталым движением снял с пояса флягу, сделал большой глоток воды и, облокотившись на рюкзак, закрыл глаза. Дело сделано. Накопившуюся усталость Григорий ощущал каждой своей клеточкой. Ныли ноги, слегка шумело в голове. Стоило лишь на мгновение расслабиться и принять горизонтальное положение, как тело мгновенно размякало, слоено намекая: пора на боковую. Но спать, несмотря на бессонные ночи, не хотелось -чем ближе встреча с Юмалой, тем сильнее охватывало юношу радостное возбуждение. Богиня… Перед внутренним взором Григория возник образ Золотой Женщины. Великой Матери, перед которой склонялись все, кому довелось ее увидеть. «А может, и русские бы склонились?» Но к чему размышлять о несбыточном? Игра в прятки продолжалась не одну сотню лет, и реки пролитой крови насмерть сцементировали недоверие шаманов. Богиня будет открываться только своим. Это не обсуждается. - Шоколад? Проводник неохотно разлепил глаза. - Будешь? - Возле него стоял Антон, самый молодой из охотников Семена, и протягивал распечатанную плитку «Бабаевского». - В нем энергии много. - Горячего подожду, - ответил Григорий, лениво кивнув на разгоревшийся костер. - Полезнее. - Как знаешь. - Антон присел рядом и откусил от плитки изрядный кусок. - Умаялся? - Пройдет. - Когда пройдет? Нам ведь еще обратно топать. Дойдешь? - Пройдет, - повторил Григорий, вновь закрывая глаза. - Юмала все снимет. - Неужели? - Поверь. В каждой группе охотников обязательно шли новички, никогда не видевшие Золотую Женщину. Как правило, они держались тише остальных, робея предстоящей встречи. И к проводнику с расспросами не лезли, даже к мальчишке, ибо проводнику доверяли шаманы, и его авторитет среди молодых охотников был очень высок. С проводником общался исключительно лидер, остальные - только в том случае, если он первым начнет разговор. Григорий привык к такому положению вещей, а потому его несколько смутило поведение собеседника. - Ты ведь Беспалый, да?- неожиданно спросил Антон. - Гриша Беспалый. Я тебя в интернате для детей охотников видел. Ты на четыре года меня младше. Ответил Григорий не сразу. Открыл глаза, приподнялся на локте, сделан еще глоток воды, медленно завинтил крышечку фляги и только после этого, глядя мимо Антона на подступающие к поляне деревья, кивнул: -Да. Вопрос ему не понравился. Порой среди охотников, которых Григорий водил к Юмале, попадались знакомцы, но они всегда делали вид, что не узнают его, всегда отводили взгляды. |
