| Пока паук разворачивал каменные жвалы в сторону новой добычи, беглецы быстро перебрались по едва затвердевшей паутине на вершину скалы, причем лемурийцы вместе с живым скарбом повисли на Кулле, в одиночку работавшем руками и ногами.Начиналось второе действие. Необходимо было развернуть паука таким образом, чтобы следующим залпом он заплел паутину на гораздо большей высоте и в нужном месте. Для организации маневра предназначались третья и четвертая мыши. Крылья у них были обрублены полностью, мясистых созданий просто сбросили вниз, к подножию скалы. Писк и возня обреченных тварей привлекли внимание охотника. Он подполз поближе. Теперь страшилище находилось почти под ногами безумцев. Людей обдал жар гигантского туловища, поверг в смятение скрежет каменных челюстей.Едва ли не вопя от страха, троица бывших наемников инстинктивно вжалась в скалу. Но Куллу страх был неведом — его охватило упоение битвой. С диким криком он раскрутил в воздухе пятого и шестого нетопырей, крепко связанных вместе, и с силой швырнул их вверх. Увидев столь крупную добычу, паук замер, как будто растерялся, и выдал из жвал столь мощный залп слюны, что паутина оплела вершину самого высокого утеса, вплотную подступавшего к туману. Дернув веревку, Кулл сбросил приманку прямо под нос очень удивившемуся такому повороту событий пауку. В полусотне локтей приземлились седьмая и восьмая мыши. Пока Паук-Камень, уставившись в землю, пировал, четверка беглецов преодолевала самый опасный участок пути. Двое лемурийцев опять мертвой хваткой вцепились в Кулла, лишь Арбитога на сей раз поднимался самостоятельно, благо каменистых канатов было вдоволь.Высадившись на крохотной площадке, Кулл осторожно посмотрел вниз — и поразился тому, что не погиб при падении. «Валка меня любит!» — только такое объяснение пришло ему в голову. Далеко внизу, на дне черной бездны, копошился крошечный паук. Над головой клубился серый ледяной туман, сквозь который все же проглядывали хитросплетенья древесных корней. Начиналась земля, в которой уже можно было вырубить ступени.Кулл вдруг свирепо оглядел лежавшую на скале троицу, стучавшую зубами от холода и нервного перенапряжения:«Они хотели убить меня, а я спас их. Зачем?»Он поднял голову вверх и вдруг засмеялся счастливым смехом. Победа!В бездонную пропасть полетели девятая и десятая твари.— На, жри, урод, помни королевскую милость! — крикнул Кулл хозяину пещеры. Так закончилась вторая и последняя встреча величайшего из Королей и величайшего из Пауков.* * *Засидевшись допоздна в Зале Совета, Ту и Брул уже собирались разойтись, как вдруг их внимание привлек странный шум за окнами. Они переглянулись и оцепенели. В криках толпы, доносившихся с улицы, отчетливо слышалось слово: «Король!»Не сговариваясь, они бросились из Зала, промчались по коридорам, в несколько прыжков сбежали по лестнице и…Навстречу им во дворец ворвалась толпа, несущая на руках короля Кулла. Ту и Брул не могли поверить своим глазам, но изможденный, в покореженных доспехах и рваной одежде, это был именно он — Кулл, правитель Валузии. Его глаза горели огнем воина и победителя.— Кулл, — только и смог выговорить пикт.— Кулл, — беззвучно прошептал старый советник.Королю наконец удалось освободиться из объятий толпы и подойти к своим друзьям. Они крепко обнялись.— Где же ты был, Кулл? — спросил пикт.— Коротал время в одной чудной пещере, — загадочно улыбнулся король. — Даже можно сказать, во дворце.— Как же это… — начал было Ту, но в этот момент от толпы отделился старый седой аристократ и подошел к ним.— А, Титиаф, старый заговорщик! — повернувшись к нему, воскликнул Кулл. — Ты опять крутишься во дворце? И чего тебе неймется?Старик посмотрел королю в глаза и опустил голову.— Три года назад мой сын, мой единственный сын погиб в развязанной тобою войне. Я был в беспамятстве от горя и задумал отомстить тебе, но заговор не состоялся — наверное, по воле богов. |
