– Моя сестра! – повторила мадам де Сентак.

После чего голос ее стал тише, она еще раз сказала «Моя сестра», откинулась на подушки, закрыла глаза и заснула. Сон ее продлился три часа. Проснувшись, она первым делом узнала Филиппину и сказала: – Что произошло?

– Тебе было плохо.

– Да-да, верно. Я была очень больна. Ах! Здравствуйте, моя бедная Маринетта, вы давно здесь?

Вместо ответа юная девушка воскликнула:

– Ах, мадам, какое счастье, что вы выздоровели!

И в голосе ее зазвучали едва сдерживаемые слезы радости.

Доктор Брюлатур, который приходил утром и был приятно удивлен, увидев, что Эрмина спит, нанеся повторный визит вечером с изумлением констатировал, что жизни больной больше ничего не угрожает.

– Но кто сотворил это чудо? – спросил он у Маринетты. – Может, вы – своими молитвами?

– Нет, сударь, это господин де Сентак дал своей жене снадобье от болезни, – ответила юная девушка.

– Господин де Сентак! – ошеломленно повторил доктор.

– Мой муж! – воскликнула Эрмина, к которой постепенно стала возвращаться память.

– Да, мадам.

– Но это невозможно, – продолжала женщина.

– Уверяю вас, мадам, так оно и было. Этой ночью он был здесь со своим смуглокожим слугой.

– И вы ему не помешали!

– Я хотела закричать, позвать на помощь, но он заявил мне о своих правах, и я не осмелилась ничего возразить.

– Я совсем запутался, – сказал доктор, чьи сомнения отнюдь не рассеялись.

Что касается Эрмины, то она стала понемногу вспоминать все случившееся. Перед ее мысленным взором вновь встала ужасная сцена, во время которой муж так жестоко с ней обошелся, но то блаженство, которое она теперь испытывала, навело ее на мысль, что Сентак, измученный угрызениями совести, решил загладить свою вину.

К тому же мадам де Сентак пока была еще не в состоянии долго об этом размышлять и не желала себя утомлять.

Когда Сентак, в свою очередь, тоже пришел поинтересоваться состоянием жены, то нашел ее бодрствующей и пораженной до глубины души своим исцелением.

Он улыбнулся.

– Своим спасением я действительно обязана вам? – спросила его Эрмина.

– Да, мадам, мне и Мюлару, этому чудовищу.

Мадам де Сентак не стала бурно реагировать на его слова и удовлетворилась лишь тем, что сказала: – Благодарю вас.

В этот момент к саилю повернулся доктор:

– Какое, черт побери, вы использовали средство?

– Не знаю, – ответил Сентак. – Это Мюлар в своих родных краях слыл великим врачевателем. Он и приготовил мазь, благодаря которой лихорадка и бред отступили, а им на смену пришли отдых и покой.

– Но из чего состоит эта мазь?

– Спросите у Мюлара. Либо определите сами, потому как голова Эрмины до сих пор обмазана этим снадобьем.

– В самом деле? – спросила мадам де Сентак.

– Да.

– Но я ничего не чувствую.

– Она прилипла к вашим волосам. Но не волнуйтесь, моя дорогая, это совершенно не повредит их красоте.

Доктор Брюлатур соскреб немного мази и унес ее с собой, предварительно попросив не утомлять больную чрезмерно долгими визитами.

Однако в предписании доктора совершенно не было нужды, потому что болезнь Эрмины отступила так же стремительно, как до этого ее одолела, и уже через два дня – настоящее чудо! – она была в состоянии съесть куриную грудку и даже сделать несколько шагов по комнате.

Как только выяснилось, что жизни женщины больше ничто не угрожает, Маринетта выразила желание уехать.