А письменный стол для сына Сауле удалось недорого купить в комиссионном.

Чудо, а не дом!

Так искренне считала Саулешка.

Мол, главное, они с Китенышем живут теперь в центре города. И, как обещали хозяева, квартира сдается не на год-два, как предыдущие, а надолго. И не очень дорого, всего за пять тысяч рублей.

У Сауле от зарплаты оставались еще три, на них вполне можно прожить. Они с Китенышем не капризные, им хватит!

Тане иногда плакать хотелось от Саулешкиного — «у меня все отлично, я вообще — везучая!».

Что бы ни случилось, у глупой Саулешки — «все к лучшему!».

Вот и тогда — ну что хорошего в переезде из шикарной двухкомнатной квартиры в эту… в этот бомжатник?!

А Сауле, казалось, ничуть не расстроилась. Первым делом привела квартиру в порядок: кухню оклеила дешевенькой белой клеенкой в мелкие розовые цветочки, ею же застелила широкий подоконник и изрезанный ножами столик, обтянула сиденья табуреток. И последний штрих — короткая, собранная в мелкую складку тюлевая полоска над окном.

«Очень мило вышло», — неохотно признала Таня.

Комната — почти пятнадцать метров! — выглядела не так нарядно. Новые обои и золотистые яркие шторы, конечно, оттягивали на себя внимание, но не могли скрыть ни убогую мебель, ни обшарпанные скрипучие полы.

У Сауле оказалась аллергия на краску. Поэтому подруги полы так и не покрасили, лишь окно с подоконником освежили да грязные исцарапанные двери в комнату и на кухню.

Китеныш, считай, вырос в этой квартире. Когда сюда переехали, ему едва два года исполнилось, он другие квартиры и не помнит.

«Выходит, они здесь уже пятый год живут? — рассеянно думала Таня, рассматривая крохотную кухню так, будто только что увидела. — Надо же, как время летит…»

Над туркой поднялась белесая шапка пены, и Сауле мгновенно выключила газ. Налила подруге кофе и робко спросила:

— Ты сегодня с сахаром?

— Нет. Я купила шоколадные вафли, неси из прихожей пакет! Да, там еще апельсины Китенышу, сунь часть в холодильник. Я два килограмма взяла, сладкие, зараза, оказались и сочные…

— Два килограмма-то зачем? — смущенно прошептала Сауле. — Один-два апельсина вполне достаточно…

— Тебя не спросила, — огрызнулась Таня. — Ты себя в зеркале-то давно видела? Зеленая, как поганка!

— Вовсе нет…

— Вовсе да! И шейка как у цыпленка, смотреть противно!

Сауле твердо произнесла:

— Мы хорошо питаемся.

— А кто спорит? — фыркнула Таня.

— Но ты…

Таня стукнула кулаком по столу:

— Ты мне диктовать собираешься — что я должна или не должна покупать, отправляясь в гости?!

Ее лицо нехорошо покраснело, светло-голубые глаза стали ледяными, и Сауле испуганно пролепетала:

— Я не хотела тебя обидеть…

— Еще этого не хватало, — медленно остывая, проворчала Таня. Промокнула салфеткой лужицу кофе и сердито добавила: — Ты мне, считай, сестра, а Китеныш — роднее родного, пусть и не сын. И я не благотворительностью занимаюсь, и не последнее от себя отрываю, тысячу раз тебе говорила!

— П-понимаешь…

— Нет! — Танины глаза сузились.