Изменить размер шрифта - +

 

— Не прислали,— говорит,— денег, только я не виноват. Затвори,— говорит,— дверь.

 

Я затворил.

 

— Вот,— говорит,— возьми часы или булавку брильянтовую и заложи их. Тебе,— говорит,— за них больше ста восьмидесяти рублей дадут, а когда я получу деньги, то выкуплю,— говорит.

 

— Что ж,— я говорю,— сударь, коли денег у вас нет, нечего делать: пожалуйте хоть часы. Я для вас могу уважить.

 

А сам вижу, что часы рублей триста стоят.

 

Хорошо. Заложил я часы за сто рублей, а записку ему принес.

 

— Восемьдесят,— говорю,— рублей за вами будут; а часы сами извольте выкупить.

 

Так и по сие время восемьдесят рублей моих денег за ним осталось.

 

Таким-то родом стал он к нам опять каждый день ходить. Уж не знаю, какие у них промеж себя расчеты были, только всё вместе с князем езжали. Или с Федоткой наверх пойдут играть. И тоже какие-то у них втроем мудреные счеты были: тот тому дает, тот тому дает; а кто кому должен, не разберешь никак.

 

И бывал он таким манером у нас два года, почитай что каждый день, только вид уж свой потерял: бойкой стал и другой раз до того доходил, что у меня по целковому занимал извозчику отдать; а по сту рублей с князем партию играли.

 

Скучный, худой, желтый стал. Приедет, бывало, абсинту сейчас рюмочку велит подать, канапе закусит да портвейном запьет; ну, и повеселей как будто.

 

Приезжает раз перед обедом, на масленице дело было, и стал с каким-то гусаром играть.

 

— Хотите,— говорит,— заинтересовать партию?

 

— Извольте,— говорит. — На что?

 

— Бутылку Клодвужо, хотите?

 

— Идет.

 

Хорошо. Гусар выиграл, и пошли кушать. Сели за стол; только Нехлюдов и говорит:

 

— Simon! бутылку Клодвужо; да смотри, согреть хорошенько.

 

Simon ушел, приносит кушанье, бутылки нет.

 

— Что ж,— говорит,— вино? Simon побежал, приносит жаркое.

 

— Подавай же вино,— говорит.

 

Simon молчит.

 

— Что ты, с ума сошел! мы уж кончаем обедать, а вина нет. Кто ж его пьет с десертом?

 

Побежал Simon.

 

— Хозяин,— говорит,— вас просит.

 

Покраснел весь, выскочил из-за стола,

 

— Что,— говорит,— ему надо? А хозяин стоит у двери.

 

— Я,— говорит,-не могу вам больше верить, коли вы мне по счету не заплатите.

 

— Да я,— говорит,— вам сказал, что я в первых числах отдам.

 

— Как вам угодно,— говорит,— будет; а я в долг не могу беспрестанно давать и ничего не получать. У меня и так,— говорит,— десятки тысяч в долгах пропадают.

 

— Ну, полно, моншер[3],— говорит,— уж мне-то можно поверить. Пришлите бутылку, а я постараюсь вам поскорее отдать.

 

И убежал сам.

 

— Что это, вас зачем вызывали? — гусар говорит,

 

— Так,— говорит,— просил меня об одной вещи.

 

— А славно бы,— говорит гусар,— теперь винца тепленького стакан выпить.

 

— Simon, что же?!

 

Побежал мой Simon. Опять нет ни вина, ничего.

Быстрый переход