– А ты смотришь на меня так, будто не знаешь, что делать.

– Есть идеи, напарница?

– Ты можешь вразумить Пилчера? Позвонить ему? Заставить его передумать?

– Вряд ли это возможно.

– Тогда мы должны увести всех обратно в театр. Там нет окон. Только по одному входу с каждой стороны сцены. Внутрь ведут двойные двери. Мы забаррикадируемся внутри.

– А что потом? Что, если осада продлится много дней? Ни еды. Ни тепла. Ни воды. И нет такой баррикады, которая смогла бы вечно удерживать аберов. Ты понимаешь, что будет, если внутрь прорвется всего одна из этих тварей?

– Что тогда, Итан? Что ты предлагаешь?

– Я не знаю, но они идут, и мы не можем просто отослать людей по домам.

– Некоторые уже ушли.

– Я же сказал тебе удержать всех здесь.

– Я пыталась.

– Сколько человек ушло?

– Пятьдесят-шестьдесят.

– Иисусе…

– Итан, мы справимся с этим.

– Ты не понимаешь, что надвигается. Когда несколько недель тому назад я сбежал, на меня напала одна из этих тварей. Маленькая. Меня едва не разорвали в клочья.

– Так ты говоришь, что это смертный приговор? Мы все умрем, и никаких вариантов?

Итан увидел, что к ним идут Тереза и Бен.

– Если я смогу попасть в суперструктуру, если смогу показать тамошним людям, каков на самом деле тот, кому они служат, у нас может быть шанс.

– Так иди. Иди, немедленно!

– Я не оставлю свою семью… Нет, не так. Не оставлю, пока у меня нет настоящего плана.

Тереза приблизилась. Они обнялись.

Она поцеловала его на глазах у Кейт.

Демонстративно поцеловала, как подумалось Итану.

– Что ты выяснил? – спросила Тереза.

– Ничего хорошего.

– Постой, – сказала Кейт.

– Что?

– Нам нужно переждать в каком-нибудь безопасном месте, пока ты вламываешься в суперструктуру.

– Верно.

– В каком-нибудь защищенном месте. Которое можно будет оборонять. И в котором уже есть запасы провизии.

– Именно.

Кейт улыбнулась.

– Возможно, я знаю именно такое место.

– Мы разделяемся на четыре группы примерно по сто человек в каждой. Гарольд Бэллинджер возглавит первую группу. Кейт Бэллинджер – вторую. Дэйв и Энн Инглеры – третью и четвертую. Нет времени, чтобы объяснять все, но, пожалуйста, поверьте – на всех надвигается опасность.

Кто-то закричал:

– У меня есть вопрос!

Ответом на это стал единственный далекий вопль.

Толпа только что гудела.

Теперь все резко замолчали.

Звук раздался к югу от города – ломкий злобный вой.

Подобного нельзя было описать или объяснить, потому что люди не просто услышали его. Они почувствовали, что он означает.

А означал он вот что: сюда идет смерть.

– Мы были в театре, когда вы говорили, – сказал Брэд. – А потом я оглянулся – а ее нет.

Бёрк пытался собраться с мыслями, совладать со своим страхом, увидеть такой исход игры, который не повлек бы массовые жертвы.