– И вы, мисс Браун, – наконец произнес он, – утверждаете, что все идеи зародились в вашей голове? В этой самой голове под чепцом? В таком случае, вы должны быть или очень пронырливой, или непостижимо умной…

– Это как вам угодно, – сказала Фада.

– Тогда какого черта при вашей сообразительности вы похоронили себя среди кастрюль? Вы могли бы…

– Стать машинисткой? Поменять салатницы на листы бумаги?

– Нет, я не то имел в виду. Вы могли бы выйти замуж…

– Ах, вы считаете, что мне бы удалось так же выгодно преподнести себя, как и этот дом? Благодарю за признание, но это не решило бы моих проблем.

– У вас такие серьезные проблемы?

– Видите ли, когда-то я была очень самонадеянной и натворила много беспорядка в жизни. Если бы только в своей… Теперь приходится восстанавливать равновесие.

– Ну, наводить порядок у вас получается безупречно, – смущенно протянул Артур.

– О, у меня огромный опыт.

– Не может быть, вам же… Простите, если покажусь нескромным, но сколько вам лет?

– Больше, чем вы можете себе представить.

Повисла неловкая пауза. Мисс Фада Браун убрала посуду в шкафчики, расстелила новую скатерть и завернула в бумагу начищенные до блеска столовые приборы.

– Я… я все-таки хочу понять, – нарушил молчание Артур. – Мне не ясна ваша выгода. Помочь брату выйти в люди и только потом взять деньги за свою работу. За весь этот труд… На сестру милосердия вы не похожи!

– А на кого похожа? – вдруг спросила девушка.

Она приблизилась к молодому человеку, и тот почувствовал, что не может оторваться от ее глаз. Темные озера в обрамлении длинных камышей – нет, не озера, ведьмины топи, древние, как сама земля, зовущие куда-то далеко, где есть ответы на все загадки, где стерты границы, разделяющие мир.

– Вы хотели знать, мистер Гейл, имею ли я что-то со своей работы? С этих чугунных котлов, мешков с крупой, кусков мыла и накрытого полотенцем теста? С чашек чая на подносе и золы в камине? Со штопки теплых одеял и смахивания паутины со старой люстры?

Артур не отвечал. Он находился не здесь, не на кухне, пропахшей копотью и пряностями. Наверное, он почти утонул, но тут его незримым движением вернули обратно.

– Да, имею, – мягко сказала мисс Фада Браун, и камыши сомкнулись над озерами. – Если человек того стоит.

Артур не помнил, как он оказался в своей комнате и каким образом в город проникло утро.

– Я очень скучаю по Брауни, – как-то сказала Лиза Бонн. Они с Артуром строили кукольный дом в ее детской. – Мне жаль, что она ушла. Но, наверное, кому-то она нужнее.

– Брауни? А-а, мисс Браун. Но почему ты называешь ее так?

– А как мне ее еще называть? – удивилась девочка.

Артур посмотрел на нее. Какое-то старое воспоминание шевельнулось в мозгу. Да, много лет назад он слышал, читал… Молодой человек поднялся с сундука, на котором сидел.

– Погоди, милая. Я сейчас вернусь.

Он прошел в маленькую, почти заброшенную комнату, где теперь располагалась отцовская библиотека. Нашел толстый томик легенд и сказаний – книгу, которой зачитывался ребенком. Брауни… да, конечно. Среди карт и старых открыток из разных стран Артур отыскал португальский словарь. Палец скользнул по строкам на букву «ф»…

Артур вернулся в детскую. Лиз еще не спала. Она сидела в кроватке, обняв новую куклу, и с любопытством смотрела на него.

– Я думала, ты сразу понял, – протянула девочка.