Через четверть часа они бросили фургон возле Белорусского вокзала, где поймали такси и доехали до своей «базы» в квартире Марии.

РАНДЕВУ С ХРАНИТЕЛЕМ

Ульяна позвонила в двенадцать ночи, когда Матвей и Василий уже пришли в себя после схватки с подразделением ФСБ и укладывались спать, разработав план проникновения на базу юргеновского отряда «Стикс» в Бутове. До этого Василий нашел Шевченко, попросил его дать поработать на компьютере Ассоциации «Барс» и, зная коды Минобороны, вытащил из оборонной компсети необходимые сведения о военном городке в Бутове. Теперь ганфайтеры знали все, что было нужно для проведения операции по освобождению Кристины и Стаса.

Трубку сняла еще не ложившаяся спать Мария, подозвала к телефону Соболева, кутаясь в пуховый платок поверх вызывающе открытого халатика. В глазах ее стояли любопытство и грусть, и Матвей, беря трубку, погладил ее по руке.

— Соболев, — услышал он голос Ульяны. — За вами сейчас заедут, собирайтесь и спускайтесь во двор.

— Это обязательно? — не сразу спросил Матвей.

— Если хотите жить — да! — Телефон замолчал.

— Кто это? — не удержалась на этот раз от вопроса Мария. — Жена?

— Сестра, — почти честно ответил Матвей, разведя руками. — Кажется… мы уезжаем.

— На ночь-то глядя?

— Так мы живем… с некоторых пор.

— Придете еще?

— Не знаю, — сказал Матвей честно. — Собирайся, — бросил он оторвавшему голову от подушки Василию.

Тот, демонстрируя неплохую выдержку, молча стал одеваться, и Матвей объяснил:

— Звонила Ульяна, нас куда-то повезут.

— Лишь бы не на кладбище. Поедем налегке?

— На всякий случай экипировку возьмем с собой.

Они спустились во двор, одевшись по-походному в теплые джинсовые костюмы, с сумками через плечо, и несколько минут простояли в подъезде, глядя на мокрый асфальт двора. Черная «мазда» с военным номером подъехала тихо, не зажигая фар. За рулем сидела Ульяна Митина.

— Добрый вечер. Сумки могли бы и не брать.

— Уже ночь, — сказал Василий, на которого присутствие Ульяны действовало гипнотически. — А в сумках только завтраки. Куда вы нас решили забросить?

— На кудыкины горы, — засмеялась Ульяна, и от ее смеха у Матвея сжалось сердце, готовое разорваться на части: одна его часть болела болью за Кристину, вторая радовалась встрече с Ульяной.

«Мазда» выкатилась на улицу, повернула по Фрунзенскому валу к набережной. До окончания поездки они не произнесли ни слова. Через сорок минут машина съехала с Волгоградского проспекта на Люблинскую улицу, остановилась возле автозаправки. Из темноты вышел человек в плаще, подождал, пока они выйдут.

— Я подожду вас здесь, — сказала Ульяна. — Ни пуха…

— К черту!

Матвей двинулся к человеку в плаще и вдруг узнал в нем Самандара. Остановился. Василий ткнулся ему в спину, чертыхнулся, вытаращив глаза на директора МИЦБИ.

— Вы же… убиты!

— Как видите, не совсем, — невозмутимо ответил Вахид Тожиевич. — Посвященных трудно уничтожить. Пойдемте, друзья, нас ждут.

Матвей повиновался без слов.

Они вошли в небольшой сквер возле одиноко стоящего двухэтажного старинного особняка, сохранившегося, судя по медной доске на фасаде, со времен Петра I, взошли на резное каменное крыльцо, где их ждал еще один человек — Иван Парамонов. Он пожал друзьям руки, подтолкнул их к открывшейся двери, шепнув:

— Идите смело.