— Мне надо поговорить с ним, — сказал Прайс, и они вошли внутрь.

— По поводу Фрэнклина можете не беспокоиться. Он никому ничего не расскажет. Я поговорила с ним, и он будет молчать.

— Благодарю.

— Не стоит благодарности. Я люблю мисс Эллин и не хочу причинять ей зло, — промолвила Дарнелл, глядя ему прямо в глаза.

Прайс понимающе кивнул:

— Я тоже люблю ее.

— Что вы собираетесь делать? Кажется, вы намеревались уехать завтра утром? — спросила Дарнелл.

— Я просил ее выйти замуж за меня, но она хочет сначала поговорить со своим женихом.

— А… с мистером Родом.

— Да.

Дарнелл удовлетворенно кивнула:

— Я очень рада.

Прайс удивился ее реакции.

— Вероятно, вы единственная, кто теперь знает об этом.

— Я хочу, чтобы она была счастлива.

— Я сделаю все, что в моих силах, для этого, — сказал он серьезно.

— Фрэнклин ждет вас в лодке. Вам следует поторопиться. — Успокоенная его словами, Дарнелл ушла.

Прайс тяжело опустился на постель, взволнованный только что состоявшимся разговором. Если о его отношениях с Эллин знали Дарнелл и Фрэнклин, то возможно… Нет, если бы кто-то из членов семьи тоже знал, то немедленно высказался бы по этому поводу. Немного успокоившись, он оделся потеплее и отправился к Фрэнклину.

Эллин откинулась в ванне с горячей душистой водой. Голова ее болела, а мышцы затекли и ныли. День был долгим и тяжелым, к тому же предыдущей ночью она мало спала. Эллин очень устала. Горячая вода принесла некоторое облегчение, но голова все так же сильно болела. В конце концов она оставила попытки расслабиться и вылезла из ванны.

Дарнелл специально выискивала тяжелую работу для них обеих в течение всего дня. Они начали трудиться сразу же после завтрака и не прерывались почти до самого заката, за исключением короткого ленча. И вот сейчас Эллин старалась поскорее привести себя в порядок, чтобы успеть к обеду. Последнему обеду с Прайсом.

Одевшись с особой тщательностью, она стала прихорашиваться, желая выглядеть как можно лучше в этот вечер. Расчесав свои темные волосы, она собрала их в пучок, оставив лишь несколько вьющихся локонов, ниспадающих на уши и шею. Слегка подкрасив щеки, Эллин вышла из своей комнаты и спустилась вниз.

Когда она вошла в гостиную, все уже были там.

— Добрый вечер, дорогая, — приветствовал ее Лоренс.

— Добрый вечер, — ответила она, задержав взгляд на высокой фигуре Прайса, который стоял рядом с дедом.

— Добрый вечер, Эллин, — поздоровался он с ней, сдерживая нежную улыбку. Ему так хотелось обнять ее!

— Рада, что ты все-таки присоединилась к нам, — сказала Констанс язвительно. — Мы все заждались тебя.

— Прошу прощения за опоздание, но после тяжелого рабочего дня мне необходимо было освежиться.

Не обращая внимания на ее слова, мать продолжила:

— Нас уже пригласили к столу.

Констанс направилась в столовую впереди всех и подождала, когда Лоренс отодвинет стул, чтобы усадить ее. Внимательно наблюдая за Прайсом и Эллин, она испытывала раздражение, видя их притворное безразличие друг к другу. Какие же они невозмутимые актеры! Возможно, если бы она не была свидетельницей ночной сцены, то могла бы поддаться их уловке, но Констанс знала истинное положение вещей. Раздосадованная их обманом, она решила испортить им вечер. Обед уже подходил к концу, и она решила, что пора начать.

— Я знаю, что вы собираетесь покинуть нас утром, — обратилась она к Прайсу.