И вот в разгар безумия мы избрали монахов, обязавшихся выучить ту или иную книгу наизусть. Таким образом, каждое слово, каждое предложение, каждый абзац — все, изреченное Буддой, было сохранено в живой книге. Переодетые крестьянами или торговцами, они проходили через блокпосты, миновали патрули и в конечном счете добирались до Гелтанга, где приступали к длительному процессу записи каждой книги на бумагу.

— Книги? — переспросил Лука. — Значит, все дело в книгах?

— Да, — тихо ответил Дорже. — И теперь у нас есть едва ли не все сохранившиеся тексты. Последний из восьми путей почти завершен.

Лука покачал головой, вспоминая монахов, которых видел в библиотеке за бесконечной работой. Среди них была и Шара.

— Так вот, значит, что она везла сюда?

— Я полагаю, вы имеете в виду мисс Шару? Она и в самом деле живая книга, пятая книга восьмого пути, одна из самых драгоценных наших работ. Она попала в Гелтанг при исключительных обстоятельствах. Доставить текст должен был ее брат, но его поймали на границе три года назад. С того дня мы не получали от него известий и ничего не знаем о его судьбе. И вот после долгих поисков обнаружилось, что мисс Шара владеет тем же сокровищем, что и ее брат, и она добровольно вызвалась занять его место. Она уже пустилась в путешествие по Тибету, чтобы доставить книгу в наш священный монастырь, когда до приверженцев желтой веры дошло, что было предпринято покушение на жизнь его святейшества. Они перехватили мисс Шару в пути и поручили ей сопроводить мальчика к нам. Остальная часть истории вам известна.

Луки недоуменно хмурился — он пытался представить, как можно выучить наизусть целую книгу. Тома, которые он видел в библиотеке, были толщиной в несколько дюймов.

— Я заходил в библиотеку и видел их за работой, — сказал он, — но я не понимаю, как человек способен запомнить книгу от корки до корки.

— Не сомневайтесь, это нелегко, в особенности с учетом того, как важен этот текст. Но человеческий мозг может гораздо больше, чем мы себе представляем. Даже на Западе вы в изобилии видите свидетельства того, на что он способен. Возьмите, например, тех, кто страдает некоторыми формами аутизма. Они умеют сохранять и обрабатывать огромный объем информации. — Дорже замолчал, вспоминая свои первые дни в Гелтанге, куда он прибыл, выдавая себя за нищего бродягу. — И только после многих лет бесчисленных попыток и осознанной медитации некоторые из нас получают доступ к необходимым для этого долям головного мозга.

Дорже замолчал. В одно из открытых окон проник солнечный луч и коснулся низкого стола, за которым они сидели. Настоятель чуть склонил голову, и когда его взгляд переместился на горы за окном, в уголках глаз появились веселые морщинки. Еще мгновение, и он жестом руки пригласил Луку подойти к окну. Лука поставил пиалу и медленно поднялся на ноги.

За долинами виднелась гора-пирамида в один из тех редких моментов, когда ее вершина освободилась от облаков. Лука обвел взглядом ровные склоны, сходящиеся к острой сверкающей вершине, словно грозящей пронзить небеса. Несмотря ни на что, красота горы поразила его. Он чувствовал ветерок из открытого окна. Он вдохнул полной грудью, и эмоции, с которыми он боролся всю неделю, с новой силой нахлынули на него.

Послышался высокий тихий звон, и Лука, повернувшись, увидел, что настоятель держит в руке маленький золотой колокольчик. Настоятель жестом пригласил Луку сесть рядом, вытянул правую руку и прикоснулся ладонью ко лбу Луки. Склонив голову, Лука сидел, пока настоятель читал долгое благословение; наконец монах убрал руку.

— Вам пора в путь, — сказал он по-английски с сильным акцентом.

При мысли о том, что ему придется покинуть монастырь, Лука неожиданно испугался.