– Сука! Воровка! Грязная шлюха! – в ярости вопила дорвавшаяся до своей жертвы дьяволица. – Ты украла у меня брата! Он принадлежал мне, а не тебе! Он умер, а я осталась нищей!.. Это нечестно... Со мной всегда поступали нечестно! У него было все, у меня – ничего... ему досталась вся слава и деньги, а мне – одни неудачи... Ты не имела никакого права! Он был мой близнец, он мне принадлежал! Только мне!

 Карла Баннистер с размаху налетела на Мэгги, и та отлетела назад, упала, сильно ударившись головой о дверной косяк, и осела, ошарашенная и истекающая кровью. В ту же секунду Карла прыгнула на нее и, дыша ненавистью, вцепилась в горло Мэгги.

 Конни подскочила, чтобы прийти на выручку Мэгги, но ее грубо отшвырнули, и она рухнула на дорожку. Конни отчаянно закричала. И тут подоспел Барт, который оторвал Карлу от Мэгги и так ударил в челюсть, что она осела.

 Мэгги пришла в себя на руках у Барта, который внес ее в дом.

 – Оставь меня! – приказала она, но голос ее прозвучал жалобно. Дотронувшись рукой до разбитой щеки, она увидела на ней кровь. – Что это? – растерянно спросила она.

 – Ты ударилась щекой о косяк. Еще шишку набила и синяков, но, кажется, ничего серьезного, переломов нет.

 – Что же это было?

 – Карла Баннистер. Да. Там Конни ее сторожит. Я ее уложил отдохнуть. Сначала надо с тобой разобраться, а потом возьмемся за нее.

 – То, что она псих, для меня давно не секрет, – сказала Конни, согревая в ладонях стакан бренди, – но я не думала, что она такая агрессивная.

 – О ней нужно позаботиться, – заметил Барт. – Я хочу сказать – позаботиться всерьез.

 – Дай бог здоровья нашему другу-доктору.

 – Тебе за твое милосердие надо выплачивать страховку, – обратился Барт к Мэгги. – Голова все еще болит?

 Она кивнула. Мэгги была бледна как снег, вся правая сторона лица распухла и посинела. Доктор, который просветил ее портативным рентгеновским аппаратом, сказал, что в этом месте перелом, но небольшой, заживет без специального лечения.

 Мэгги сидела с отсутствующим выражением, уставившись в пространство невидящим взглядом.

 – Но как она смогла пробраться в сад при всей этой электронной начинке? – допытывалась Конни у Барта, еще не остыв от пережитого шока. – Ты же говорил, это абсолютно надежная система?

 – Она, видимо, подобралась со стороны холмов позади дома и каким-то образом спрыгнула сюда, минуя сенсоры.

 Завтра все проверим, и если обнаружится белое пятно, не охваченное пеленгом, исправим. Конни пожала плечами:

 – Правду говорят, что психи ужасно изобретательны... Заметили, какое у нее было лицо?

 Мэгги со стуком поставила на стол кофейную чашку.

 – Пойду лягу.

 Она встала и, покачнувшись от слабости, чуть не упала. Барт потянулся к ней, чтобы помочь, но она жестом отстранила его:

 – Я сама могу идти.

 Он все же для верности проводил ее в спальню. Она прилегла на краешек постели, свесив голову, и прикрыла глаза. Лицо ее было все таким же белым. Вдруг она содрогнулась и сказала сдавленным голосом:

 – Меня, кажется, сейчас вырвет.

 Он успел вовремя отнести ее в ванную, ее вывернуло в унитаз. Барт вытер ей лицо мокрой салфеткой. Потом взял ее на руки – она уже перестала сопротивляться – и бережно унес назад в спальню, где сел в шезлонг, держа ее на коленях.