— Ладно, ладно, — примирительно произнес Кальвин. — Это все?

— Нет, не все. Я не могу отмести возможность неточной лабораторной диагностики. Если это грам-отрицательная флора, то, может быть, причина — менингококковая инфекция. Нельзя исключить лихорадку Скалистых гор и гантавирус. Возможно поражение вирусом Эбола. Об этом говорят массивные кровоизлияния.

— Стоп, стоп, а то вы сейчас улетите в стратосферу, — остановил Джека Кальвин. — Давайте спустимся на грешную землю. Какой из этих диагнозов, на ваш взгляд, наиболее вероятен?

Джек поцокал языком. Все происходящее слишком сильно напоминало экзамен в медицинском колледже, когда профессор горит желанием утопить строптивого студента.

— Чума, — заявил Степлтон остолбеневшим коллегам.

— Чума? — Удивление Кальвина перешло в возмущение. — В марте? В Нью-Йорке? У стационарного больного? Вы в своем уме?

— Вы просили выдать вам один диагноз. Пожалуйста. Я не учитываю вероятности, мое дело — морфология.

— Другие эпидемиологические аспекты вы тоже не учли? — В голосе Вашингтона теперь звучало снисхождение. Он рассмеялся. — Чему вас только учили в вашем чикагском захолустье? — Кальвин обращался больше к коллегам, нежели к Джеку.

— В этом случае слишком много неизвестного, чтобы отвлекаться на несущественные мелочи, — стоял на своем Джек. — Я не был в госпитале и дома у больного. Не видел подохших животных, которые могли у него быть. Я не знаю, где бывал покойный и с кем контактировал. В подтверждение диагноза могу сказать, что вокруг полно крыс.

На мгновение в прозекторской воцарилось гробовое молчание. Лори и Чет прикусили языки, чувствуя неловкость от тона Джека и в особенности зная взрывной характер Кальвина.

— Дельное замечание, — произнес наконец Вашингтон. — Вы ловко вывернулись, надо отдать вам должное. Видимо, этому тоже учат на Среднем Западе.

Лори и Чет нервно рассмеялись.

— Ладно, умник, — продолжал Кальвин. — Сколько вы поставите на свой диагноз?

— Я и не знал, что здесь принято делать ставки на диагнозы, — заявил Джек.

— Нет, — возразил Кальвин, — здесь это не принято, но давайте начнем, чума того стоит. Как насчет десяти долларов?

— Такие деньги у меня найдутся, — ответил Степлтон.

— Вот и отлично, — произнес Кальвин. — Ладно, с этим покончили. Так где у нас Поль Плоджет и огнестрельное ранение из Торгового центра?

— На шестом столе, — ответила Лори.

Кальвин неуклюже двинулся к шестому столу, и все трое проводили его взглядами. Первой нарушила молчание Лори.

— Зачем вы его провоцируете? — спросила она Джека. — Я вас не понимаю. Вы сами себе усложняете жизнь.

— Я просто не смог сдержаться, — запальчиво ответил Джек. — А потом, это он меня провоцировал.

— Да, но он — шеф, и это его прерогатива, — заметил Чет. — Да и с чумой ты, пожалуй, слишком круто завернул. Держу пари, диагноз не подтвердится.

— Ты так уверен? — взвился на дыбы Джек. — Посмотри на кончики пальцев рук и ног покойного. Ты помнишь, как называли чуму в Европе в восемнадцатом веке? Черная смерть. Вот так-то.

— Тромбозы бывают не только от чумы, — возразил Чет.

— Это верно, — согласился Джек, — потому я чуть было не сказал, что это туляремия.

— Так почему не сказали? — поинтересовалась Лори.