– Нам надо подождать, – сказал Тре, слабый и напуганный. Дже’дайи не удостоила его ответом. Спутник прекрасно понимал, сколько было поставлено на карту и насколько уже оторвался от преследователей Дал. Иного решения нет.

По корпусу «Миротворца» прошёл град мелких осколков, и тогда пилот задрала нос корабля, выводя судно из атмосферы, но «Миротворец» не слушался. Жар норовил пробиться снаружи, сквозь обзорный иллюминатор. Из-за переносимой обшивкой вибрации стоял нестерпимый шум – когда Ланори закричала во всё горло, она не услышала собственного голоса. Ремни врезались в плечи и в грудь; скрипнул кронштейн сиденья под Ланори, в то время как дже’дайи так сжала рукоять управления, что занемели пальцы. Она не имела права отпускать. Сражаясь с огненной бурей, Ланори пыталась найти покой в Силе, и вскоре ей удалось это, когда перед мысленным взором возник Дал.

В момент, когда брат спускал курок бластера, на его лице, в его глазах не было ничего.

Датчики оповестили, что поверхность отдалилась на пятнадцать километров, и Ланори увеличила мощность в надежде как можно скорее проскочить в космос, где уже есть возможность исправить любые неполадки.

И всё же Ланори ошибалась. Пространство в вакууме раздирала стихия, зародившаяся между двумя сближавшимися планетами. Солнечное пятно и Мальтерра пройдут на расстоянии в пятьсот тысяч километров – вроде бы цифра должна утешать, но нет, попасть в межпланетную среду сейчас, в самый пик сближения, – примерно как летать пёрышком, гонимым ветрами по травянистым равнинам Талсса. От гравитационно-магнитных плясок вышли из строя все приборы; последним оказался Стальной Холг, который пересёк рубку и, свалившись набок, обдал напоследок кабину снопом искр.

– Твой дроид изжил себя! – заметил Тре, перекрикивая бурю. Даже громкий возглас тви’лека звучал деморализованным. – А как долго продержится «Миротворец»?

– Выдержит! – крикнула Ланори. – А вот твоя башка – нет!

– По-моему, уже нет! – ответил тот в таком же тоне. Да, разрядка напряжения юмором сейчас не помешает. По большей части Ланори обрадовалась тому, что Тре явно стало лучше, возможно, благодаря лекарствам. Но ему, как ни крути, требовался основательный курс лечения – может, прогрессирование болезни и удалось приостановить, но для полного исцеления мало одних лекарств. Более того, алхимия здесь вряд ли поможет, поскольку Тре сам по себе был другим.

Ланори вновь попыталась связаться с Тайтоном, но коммуникационные системы так и не возобновили работу. Через час после первой попытки отправленное сообщение вернулось обратно, помимо послания принеся также невыносимую безысходность.

Тре всё-таки стошнило. По крайней мере, на сей раз он отвернулся.

– Ты уже дважды загадил мой корабль! – воскликнула дже’дайи. Тре не ответил. Пришлось повернуть голову и лицезреть открывшуюся картину: тви’лек без сознания, с опущенной на грудь головой и неподвижно висевшими лекку. Девушка переключилась на грави-модули, хотя в такую бурю это было равносильно самоубийству. Желудок запротестовал, и Ланори вжалась спиной в кресло. Казалось, нечто зашевелилось внутри, в том месте, где ранее зияла рана, но детальное прощупывание Силой не выявило никаких аномалий.

Время текло медленно, каждый момент проходил вечность. Грохот стоял такой, что корабль будто грозил вот-вот развалиться на части. Молния попадала в них уже трижды; в последний раз тяжёлый электрический заряд нашёл дорогу сквозь вмятины в корпусе, на что мигом отозвались все датчики и приборы, принявшиеся скакать словно пьяные.