– Ну, а я– то думал… – разочарованно протянул я.                                                   

– Думал, переиздание было? Ну, уморил… Если бы ты был Никитиным, Бушковым или, там, Прозоровым, тогда – да. Переиздания, тиражи, допечатки. А вообще, я думал, что писателям платят больше.                                               

– Кому – больше, кому меньше, – грустно пожал я плечами, а потом поинтересовался: – А вам–то, откуда известно про гонорары?                                       

– А ты где служишь, товарищ майор? В государственном учреждении или на овощной базе? Налоговая нам всю информацию о доходах сотрудников представляет.

– Интересно, – улыбнулся я. – А о доходах полпреда президента тоже будут сообщать?                                                                                                                                   

– Ну, это уже не мне решать. Есть начальство и повыше. По закону, ты должен сам декларацию подавать, как все прочие высшие сановники… Но ты у нас – кадр особый, секретный.                                                                                                  

– Да уж, шибко секретный… Каждая собака знает.

– Про собак – не знаю, врать не стану. Они твари умные, лишнего не тявкнут. Но те, кто Застекольем и тобой интересуются – пока только домысливают. А догадки, сам понимаешь, это еще не факты!  Конечно, если бы кое–кто в книжках не расписывал, так проще бы было. А вообще, помалкивал бы лучше.  Гонорары ему, подавай, при таких–то доходах! Сам можешь не одну книжку издать, за свой счет.                       

– Э, товарищ генерал, ничего–то вы не понимаете, – сокрушенно развел я руками.