К нам подбежало пара молодых людей в штатском. Явно, оперативники. Между ними и  «обмундированными» завязалась  профессиональная дискуссия.

– Нам оставьте, мы их сами довезем, – настаивал один из оперов.    – А в рапорте напишем, что вы их задержали. Ну, чего ты опять козлишься–то?                                    

– Ага, вам оставишь, так вы себе «палку» срубите, – усмехнулся лейтенант. – Мы их в отдел привезем, в «обезьянник» сдадим, оформим, отпишем. Вот, там вы с ними и трахайтесь.                                   

– Слушай, нам нужно опрос провести, объяснение взять, – настаивал опер, а лейтенант отмахнулся:                                                                                                          

– У вас свое начальство, у нас свое. У нас, что в инструкции сказано? При совершении преступления охранять место преступления, дождаться оперативно–следственной бригады. При задержании подозреваемых доставить их в отдел. Вон оно место, целехонько. Вон – потерпевшие лежат. Сами разбирайтесь. Работайте. А мы преступников повезли. Все!                            

Не слушая слов опера, лейтенант махнул своим подчиненным рукой.

Из–за округлости фигуры, в тесном отсеке генералу пришлось тяжелее, чем мне. Но он не роптал. К моему удивлению, не грозил «ментам» карами небесными, а только грустно сказал:                                                                                          

– Слушай, Васильич. Много я дураков видел, но таких…                                       

– А он не дурак, – хмыкнул я, пытаясь пошевелить разбитой скулой.