— Может… я чем-то напоминаю тебе Эмилию? — спросила Гейл.

Пока она ждала ответа, во рту у нее все пересохло.

Марио не спеша оглядел ее с головы до ног, потом с ног до головы. Она невольно вздрогнула.

— Нисколько.

Гейл показалось, что он слегка охрип.

— Пойдем, — внезапно сказал принц и снова схватил ее за руку. — Что было, то прошло. Верь мне, когда я говорю, что больше ничего к ней не чувствую.

Верится с трудом, думала Гейл, пока он довольно грубо тащил ее по коридору. Его прошлое производит на него такое же сильное впечатление, как ее прошлое — на нее. Становится понятным, почему он выложил за нее такие огромные деньги. Все дело в том, что в прошлом если его не отвергли, то не дали ему женщину, которую он страстно возжелал. На этот раз принц решил, что ничто ему не помешает удовлетворить свою страсть. Скорее всего, им сейчас движет не любовь, но все равно мощная сила. Гейл чувствовала ее кожей, словно от его руки к ней передавался электрический разряд, отчего желудок у нее сжимался, а сердце готово было выскочить из груди.

Марио почти подтащил ее к двери с правой стороны. На лице у него застыло угрюмое и решительное выражение. Он потянулся к медной ручке, повернул ее, толкнул дверь и нетерпеливым жестом пригласил Гейл войти. Она вошла, заранее напрягшись, однако увиденное совершенно поразило ее.

— Здесь будет твоя спальня, пока ты у меня в гостях, — сухо заявил принц, шагая по бледно-розовому ковру к двойным застекленным дверям, выходящим на очередную крытую веранду. Когда он распахнул двери, в комнату ворвался теплый ветерок, который раздул прозрачный газовый полог, натянутый над белой кроватью с четырьмя столбиками.

Гейл молча смотрела на красивую кровать с розовым кружевным одеялом и такими же подушками, Совершенно невозможно вообразить в такой постели себя и принца. Эта постель создана для романтических грез и невинных ласк, для мягкости и нежности, а вовсе не для того, что должно произойти между ними в ближайшие пять дней.

Она не строила иллюзий. Их близость не будет отличаться ни романтикой, ни невинностью, а уж о нежности и мягкости и говорить не придется.

— Та дверь ведет в твою гардеробную и ванную. — Марио указал на дверь слева от изголовья кровати. — Уверен, там ты найдешь все, что тебе может понадобиться. А эта дверь… ведет на мою половину. — Он подошел к двери посередине противоположной стены и рывком распахнул ее.

Гейл едва не расхохоталась. Ну конечно! Какая же она дура! Принц привел ее вовсе не в свою спальню. Здесь место отдыха, а не обитель греха и соблазна. Несомненно, в его спальне кровать куда шире, да и прочие аксессуары наверняка призваны отвечать его прихотливым и изощренным эротическим представлениям.

— Через полчаса я жду тебя в соответствующем наряде у себя, — отрывисто сказал он. И, торопливо склонив свою темную красивую голову, повернулся и вышел.

Гейл посмотрела ему вслед. Она было начала жалеть его, выслушав печальную историю его утраченной любви, но теперь… Да, он, видимо, заметил ее сочувствие и решил, что настала пора наверстать упущенное.

Надо же — «в соответствующем наряде»! — мысленно хмыкнула она, поворачиваясь и чуть ли не бегом направляясь в комнату, которую он назвал гардеробной.

Обе ее дорожные сумки уже стояли на глубоких полках. Гейл резко расстегнула «молнию», вынула то, что считала уместным надеть на ночь, и прошла дальше.

Ванная оказалась под стать спальне. Белый кафель, розовые аксессуары, серебряные краны. Над выложенным белым же кафелем туалетным столиком — вместительный шкафчик с зеркальной дверцей в серебряной раме.