– Я все еще не знаю, чего ты хочешь.

– Мы вернулись к моему началу, а теперь мы должны вернуться к твоему.

Не помню, что я кричал ИИ, когда тот сложился черным оригами, сжался, превратившись в черный бриллиант, – а потом развернулся, как глаз странного насекомого, и исчез в небытии.

Брокл

Условия заключения Брокла не включали ничего сложного. Он должен был оставаться на борту «Тайберна», пока его не сочтут годным к возвращению в общество государственных ИИ. Обследования проводились раз в декаду. А он обязан был отправлять полные отчеты о приговоренных к смертной казни, присланных к нему на допрос. Он также имел право по своему усмотрению приводить приговор в исполнение. Во всех остальных случаях Брокл обязан был неукоснительно соблюдать инструкции. ИИ роптал по поводу ограничений, но прекрасно понимал, что ситуация не так уж и плоха, учитывая его прошлые прегрешения. И все потому, что он стал весьма полезен Государству. Немногие аналитические ИИ обладали его проницательностью, немногие знали, какие именно вопросы нужно задавать преступнику, особенно если он – человек. Конечно, Земля-Центральная и прочие государственные ИИ списывали отличное понимание Броклом преступного мира на то, что и сам он слеплен из того же теста.

Глупцы.

И вот, вобрав в себя сущности Икбала с Мартиной, чьи останки парили в кровавом облаке в допросной комнате, он нарушил условия. В отношении этих двоих он не подчинился прямому приказу. И, по законам Государства, совершил убийство. А теперь собирался бежать из заключения.

В обличье крупного тучного человека – своей излюбленной форме – Брокл, грустно улыбнувшись, вышел на платформу дока. Он не дал Земле-Центральной захватить управление последним прибывшим челноком, быстренько вобрав в себя пилотирующий его субразум. Теперь корабль вернулся в док с еще одним присланным на допрос заключенным на борту. С некоторым нетерпением Брокл просканировал досье человека, уже через микросекунду ощутив скуку. Очередной сепаратист с Чейна‑III, виновный в четырех убийствах в прошлом, а в настоящем выпустивший в бассейн биоагент, биологический возбудитель болезни, погубивший таким образом еще двадцать человек. Мужчину арестовали при попытке покинуть Чейн‑III, когда простейший анализатор – «нюхач» засек биоагент на его одежде. Контролеры допросили его, лишив форса для выявления связей и подтверждения тяжести преступлений. Судебный суб-ИИ приговорил человека к смерти и послал сюда, чтобы Брокл перед исполнением приговора вытянул все подробности.

Но Брокла это больше не интересовало. Перестало интересовать – в тот момент, когда он начал допрашивать Трента Собеля – и узнал о масштабнейших и запутаннейших манипуляциях ИИ Пенни Рояла.

Подойдя к краю платформы, Брокл застыл, скрестив руки на груди, глядя на челнок, одновременно проверяя связь с той единицей, которой предстояло остаться здесь. Подсоединенная к У-пространственному передатчику, она работала на полную мощность, заодно контролируя сдвоенный У-пространственный двигатель «Тайберна». Двигатели находились в полной готовности, а единицу Брокл запрограммировал на самопожертвование – и получение от него истинного наслаждения.

Через секунду в борту судна прорезалась дверь – и опустилась, превращаясь в трап. Осужденный, некто Норрис Пайпер, ступил на трап и спокойно прошел по нему в док. Бросив короткий взгляд на Брокла, он, подбоченившись, принялся изучать обстановку. Очевидно, он был из тех, кто любит, чтобы приспешники считали его «крутым», и вскоре ляпнет что-нибудь грубое и презрительное.

– Так ты, значит, мой палач, – фыркнул мужчина и, оценив фигуру Брокла, добавил: – Похоже, работать ресторанным критиком тебя не взяли.

В иных обстоятельствах Брокл получил бы большое удовольствие, допрашивая Норриса Пайпера.