Ялда потрясенно зарокотала. Убирать урожай было непросто, но работа занимала всего шесть дней. А это место было похоже на какую-то нескончаемую пытку.

Фульвио, должно быть, заметил ее беспокойство. «Работа идет в три смены», — объяснил он, — «так что все не так уж плохо. Раньше я им тоже помогал, пока не начал ходить в школу. А мой брат, моя сестра и моя ко работают здесь до сих пор».

Ялда решила подождать, пока он сам их не представит, но потом поняла, что Фульвио был не готов так или иначе мешать движению руды между лотками по мере того, как она измельчалась и избавлялась от нежелательных примесей.

«Твоя ко работает здесь?» — спросила она. — «Фульвия?»

Он показал на девочку, согнувшуюся над ситом. «А вон там мой брат Бенигно». Стройный парень сметал оранжевую пыль в напольную решетку, тщательно отделяя рассыпанные остатки топлива от обычной грязи; даже если он и знал, что Фульвио за ним наблюдает, то не подал вида. «Бенигна и мои двоюродные брат с сестрой работают в следующую смену».

«Где твой отец?»

«В кабинете, вместе с моим дядей. Мы не должны их беспокоить».

Ялда попятилась к свету. Фульвио последовал за ней. «Не понимаю, что тебя так расстроило!» — воскликнул он. — «Ведь твои брат и сестра до сих пор работают на ферме, разве нет?».

«Да».

«Всем нужно где-то работать», — заявил Фульвио. — «Чтобы не умереть от голода».

«Я знаю», — согласилась Ялда. — «Но ведь наша жизнь стала такой беззаботной…».

«В школе нас просто готовят к другим профессиям. Чего нам стыдиться?»

Ялда не знала, что ответить. Немного помолчав, она сказала: «А разве нельзя разбивать камни с помощью машин?»

«В шахте машины используются», — объяснил Фульвио. — «Но как только кусочки руды уменьшаются до определенного размера, держать рядом с ними либератор становится опасным».

«Должен же быть способ получше людей с молотками».

Фульвио раскинул руки. «Может, и есть. И может быть, я его найду, когда выучусь».

Ялда сказала: «Мне, наверное, уже пора домой».

«Я провожу тебя в поселок», — настоял он. — «Не хочу, чтобы ты заблудилась».

Ялда не возражала. Пока они шли, она задумалась о том, что именно ожидала увидеть на топливоперерабатывающем заводе, если не эксплуатацию детского труда. Что перед ней раскроются какие-нибудь удивительные тайны света? Ни Фульвио, ни его семья не знали, как горючее превращается в свет — во всяком случае, разбирались в этом не больше, чем сама Ялда в свечении растений. Половина из того, что происходило прямо у них на глазах, оставалось таким же таинственным, как и самые далекие звезды.

Когда они уже подходили к деревне, Фульвио повернулся к ней и спросил:

«У тебя уже есть какие-то планы? Насчет твоих детей?»

«В смысле?» — Ялда с удивлением посмотрела на него.

«Планы на их счет. Кто их будет воспитывать, кто их прокормит?»

Ялда почувствовала, что ее кожа напряглась, будто бы пытаясь отогнать его слова, как надоедливых зудней. «До этого еще очень далеко», — ответила она.

«Конечно», — согласился Фульвио. — «Мне просто было интересно — может быть, у тебя уже есть какие-то идеи».

Ялда сказала: «Спасибо за экскурсию. Увидимся в школе».