Главная «оленья» проблема заключалась в следующем: теперь черные люди были не нужны белым – разве что белым гангстерам, которые продавали черным людям старые машины, и наркотики, и мебель. И несмотря ни на что, «олени» размножались. И везде было полно этих больших черных существ, и у многих из них было очень плохое настроение. Каждый месяц им выдавали небольшое денежное пособие, чтобы им не приходилось воровать. Шел разговор и о том, чтобы им и наркотики продавать по дешевке, тогда они станут смирными и веселыми и перестанут заниматься размножением.

В полицейском управлении Мидлэнд‑Сити и в канцелярии шерифа Мидлэндского округа служили главным образом белые люди. У них там стояли десятки и сотни автоматов и двенадцатизарядные пулеметы на тот случай, если будет разрешена охота на «оленей». Это могло случиться довольно скоро.

– Послушай, я же не шучу, – сказала Грейс, – ведь это же не город, а самая вонючая дыра на всем свете. Давай уедем к чертовой матери, купим резиденцию на Мауи и хоть поживем для разнообразия как люди.

Так они и сделали.

Тем временем вредные вещества в организме Двейна изменили его отношение к Франсине: он уже не злился и стал жалким и покорным. Он попросил у нее прощения за то, что подумал, будто она выпрашивает у него деньги на закусочную «Курятина фри по рецепту полковника Сандерса из Кентукки». Он полностью признал за ней неоспоримое бескорыстие. Он ее попросил обнять его покрепче, и она обняла его.

– Я так запутался, – сказал он.

– Все мы запутались, – сказала она и прижала его голову к груди.

– Надо же мне с кем‑то поговорить, – сказал Двейн.

– Ну и поговори с мамочкой, – сказала Франсина. Она хотела сказать, что она ему как родная мать.

– Скажи мне – зачем мы живем? – спросил он эту душистую грудь.

– Это одному богу известно, – сказала Франсина.

Некоторое время Двейн молчал. Потом, запинаясь, он рассказал Франсине, как однажды посетил филиал фирмы «Дженерал моторс» – завод «понтиаков» в городе Понтиак, штат Мичиган, всего лишь через три месяца после того, как его жена наглоталась «Драно».

– Нам показали все исследовательские отделы, – рассказывал он. И потом рассказал, что самое большое впечатление на него произвел ряд лабораторий, где уничтожались части машин и даже целые автомобили. Научные сотрудники фирмы «Понтиак» поджигали обивку, швыряли камнями в ветровые стекла, ломали педали и рычаги управления, устраивали столкновения двух машин, вырывали с корнем переключение скоростей, несколько дней подряд запускали моторы на полный ход почти без всякой смазки, сто раз в минуту открывали и захлопывали отделения для бумаг и перчаток, охлаждали часы на панели до нескольких градусов ниже нуля и так далее.

– Все, что запрещено делать с машиной, они делали нарочно – рассказывал Двейн Франсине, – и я никогда не забуду надписи на дверях здания, где устраивали все эти пытки.

Двейн говорил вот о какой надписи:

– Увидел я эту надпись, – сказал Двейн, – и невольно подумал: не для того ли господь бог и меня послал на землю – захотел испытать, сколько же человек может выдержать и не сломаться.

– Заблудился я, – сказал Двейн. – Надо, чтобы кто‑то взял меня за руку и вывел из темного леса.

– Ты устал, – сказала Франсина. – Да и как не устать? Столько работаешь.